Именно второй и говорил с отцом. Точнее он стоял возле отца,
позволяя тому ознакомиться с бумагами.
Отец читал никуда не спеша. Он успел переодеться, в свежую
белую, выглаженную рубаху с накрахмаленным хрустящим воротником,
атласную жилетку с крохотными карманами, из правого торчал уголок
платочка, из левого золотая цепочка часов.
Я остановился на верхней ступеньке, поймал недовольный взгляд
стоящей у стола и теребящей разложенные для пасьянса карты,
Анастасии Павловны. Она смотрела на меня, опустив голову, сдвинув
брови, словно говорила, что в происходящем виноват я.
- Господа! - я спустился на ступеньку ниже. – Что здесь
происходит, господа?
- Глеб! - отец оторвался от бумаг, поднял на меня взгляд и едва
заметно покачал головой. – Не вмешивайся, Глеб.
- Я лишь хочу понять, что происходит. Кто эти люди? И почему они
пришли сюда с вооруженным конвоем? – я кивнул за окно, где с ноги
на ногу переминались два замерзших солдата с винтовками за
плечами.
- Что происходит? – передразнил меня небритый коротышка. –
Батьку твоего срестовываем, - осклабился он. – Вот что
происходит.
- Пахомов! – выдохнул военный и закрыл глаза, словно фамилия
напарника вызывала у него сильнейшую головную боль.
- Да, Ваше Благородие!
- Заткнитесь, пожалуйста! – не открывая глаз, произнес
военный.
- Так точно, Ваше Благородие! – кожаная куртка заскрипела, когда
небритый вытянулся в струнку.
- А вы, - военный поднял на меня взгляд, тонкие губы его
изобразили короткую улыбку и тут же сжались, - должно быть, Глеб
Сергеевич?
- Именно так, - кивнул я. – С кем имею честь?
Военный открыл рот, чтобы ответить, но отец поднял руку и тот,
кивнув, не произнес и звука. Медленно сложив бумаги и опустив, их
отец повернулся ко мне.
- Глеб, прошу тебя, не встревай, - серьезно произнес отец, не
сводя с меня взгляда. – Ты помнишь, о чем мы говорили вчера? – я
кивнул. – Тогда прошу тебя, не вмешивайся во все это. Пусть все
будет так, как должно быть. Они люди опытные разберутся, что к чему
и кто и в чем виноват. Главное помни, я не виноват ни в чем.
- Это правильно, - кивнул военный. – Послушайте вашего батюшку.
Не стоит во все это вмешиваться. Мы разберемся. Поверьте, мы умеем
разбираться. И вполне может статься, что батюшка ваш прав и в том,
что он лично ни в чем не виноват и все обвинения с него будут
сняты.