— Как охота? Похоже не густо! — грубо рассмеялся здоровенный волосатый детина, оглядев маленькую перепелку.
— Охоту мы не начинали, — ровно ответил Таор, не меняя позы.
— У них и девочка есть, — одобрительно присвистнул кто-то. — Поделитесь?
По моей коже прошел холодок, поднимая дыбом волоски. Я вдруг представила, что может случиться, попади я им в руки, если мною поделятся…
— Самим мало, — без улыбки подал голос Дрей.
С облегчением взглянула на мага.
— Ну что же… на чужую женщину пасть раскрываете, а своей не делитесь? Не порядок.
Я заметила, как блеснули зубы Ариаса. Он расслабленно положил локти на расставленные колени, продолжая любовно полировать нож.
— О! Считаешь трактирную своей? — Змей саркастически рассмеялся и беззлобно продолжил. — Огорчу тебя, дружище: той белокурой женщиной пользуются все и помногу раз за день. Раз ты не в курсе, то ещё глупее, чем кажешься.
— Это ты уже мертвее, чем кажешься, щенок, — прорычал громила, шагнув вперёд. Свет от костра осветил зловещий оскал широкого лица, мощную коренастую фигуру. Блеснуло лезвие крупного топора.
Все, кроме меня и Криса, одновременно встали. У меня волоски на руках поднялись дыбом.
— Если уйдете сейчас, выживете, — мерно произнёс Таор, положив руку на меч.
Я замерла.
Дрей шевельнул кистью руки.
Блеснуло лезвие в пальцах Ариаса.
А потом свет погас.
Точнее, резко погас костер и наступила кромешная режущая глаза темнота, во время которой раздались хриплые крики, удары, лязг стали, сдавленное рычание, звуки борьбы и падения. А ещё были звуки, с которыми сталь входит в тело — их не перепутать ни с чем.
Я дернула в кусты, но в темноте далеко убежать не смогла и уже через несколько шагов запуталась в ветках. Так и сидела там, стараясь занимать как можно меньше места. Сжавшись в комочек, молилась, чтобы на меня никто не упал и не махнул мечом.
А потом огонь вдруг вспыхнул как ни в чем не бывало.
Никаких чужих силуэтов уже не было видно. Когда мои глаза привыкли к свету, я обнаружила у костра Криса, который спокойно поворачивал перепела над пышущими жаром дровами. Ещё увидела чьи-то ноги, которые тут же оттащили в темноту.
Движением кисти, Дрей поманил меня обратно. Я подошла, ощущая как мои ноги резко стали деревянными. К горлу подступила дурнота.
— Много тут лишнего сброда… — задумчиво сказал Дрей, снова подсаживаясь к костру. На лезвии его топора бурела кровь. — Надо же, даже великородных не испугались.