Зря он обо всем этом ей напомнил. Даже аппетит пропал.
Мария ковырялась в тарелке, когда муж прервал ее мысли.
– Я не поеду в командировку, скорее всего. Сначала сделать машину надо. Поэтому с деньгами в этом месяце будет не очень.
– На моей езжай. Я больше не сяду за руль. Никогда.
– Не сядешь за руль? Машуль, посмотри на меня. – Он сел напротив. – Ты выпросила у меня эту машину, ходила на курсы, водила год – для чего?
– Года не прошло. Я всего восемь месяцев водила. Потом – ДТП. Полгода уже не садилась. Я не смогу. И хватит об этом.
– Это не машина для мужика. Типичная бабская машина.
– Значит, надо продать, – произнесла она.
Глеб не поверил жене. Он знал, с какой любовью Мария выбирала эту модель, как «обживала» ее, настраивала под себя. Ездила на ней даже в супермаркет через дорогу. И он ей гордился. За рулем она была сексуальна как никогда. Не раз хотел овладеть ей прямо в ее машине. Но Мария, казалось, забывала о нем – она была поглощена «своей девочкой», расписывая все преимущества. Он даже ревновать начал. Потом, правда, понял, что это еще глупее, чем ревновать к увлечению жены соцсетями.
Она не забыла об этом разговоре. На следующее утро, зайдя в спальню, – она опять пожелала спать на диване, одна – сказала:
– Надо дать объявление о продаже машины. Сфоткай сегодня, пожалуйста. Какую цену назначим?
Глеб не понял спросонья.
– Ты серьезно? Давай еще подумаем. Может, будешь водить?
– Мы же вчера обсуждали! Глеб, ты меня не слышишь? Я сказала – я не буду водить! Больше никогда!!!!
– Не кричи. Лучше иди сюда. Я видел странные сны. Теперь спать один отказываюсь.
Он поцеловал ее. Силой повалил на кровать.
– Сколько у нас времени есть?
– Решай сам. Или позавтракаем – или будем трахаться.
– Я выбираю приз, – пошутил он. – Позавтракаем по дороге на работу.
– Подожди – ты забыл. Открой тумбочку.
– Нет, моя девочка, – прошептал он. – Ничего я не забыл.
Такого секса у них еще не было. Мария расслабилась и отдалась ему со всей силой счастливой женщины, которую любят безусловно. Длинные ногти оставили следы на его плечах – следы ее удовольствия и безумства. Он, тоже, в свою очередь, оставил свою частицу внутри нее – давно забытые для нее ощущения наполненности чем-то, кроме своих чувств, после акта.
Уже позже, она жевала бутерброд в машине, когда он произнес: