Танечка рисовала не просто много – она делала это постоянно. С
утра до ночи. Если и не в реальности, то в воображении. При этом с
легкостью работала и как классик-реалист, и порой как наивный
художник. Во всяком случае, изображения котов у нее выходили
совершенно лубочные, сказочные.
Итак, переехав в коммуналку, Танечка еще глубже нырнула в мир
творчества. Увлеклась иллюстрациями к братьям Гримм, Андерсену,
Шарлю Перро. Ее принцы... Ну, они выглядели так, что немедленно
хотелось влюбиться и выйти за такого замечательного и героического
парня замуж. А принцессы, в отличие от своей создательницы, все как
одна обладали тоненькими талиями, каскадом локонов, хрупкими
острыми плечиками и щеголяли в так тщательно выписанных кружевных
нарядах, что можно было часами рассматривать каждый рисунок, находя
все больше милых или забавных деталей.
Если в картинах была красота и гармония, в жизни – совсем
наоборот. Танечку смертельно невзлюбили соседи по квартире.
Понятно, они надеялись наложить лапу на комнату, но увы, увы.
Старушка подсуетилась и по всем правилам передала собственность
внучатой племяннице.
Хуже того, Таня чем-то не понравилась начальнице над местными
дворниками, нескольким ее подчиненным и постоянно приходящим к ним
во двор – в гости и выпить – приятельницам малярно-штукатурного
вида. Вся эта не гоп-компания, а толпа женщин, тоже не худеньких,
не молодых, не самых красивых, отчего-то принялась изводить нашу
героиню.
Может быть, потому что она одевалась в яркие сарафаны, несмотря
на восемьдесят с хвостиком кэгэ живого веса. Может быть, потому что
ее детские сумочки с красочными принтами и белые шляпки
действительно выглядели неуместно, намекая, что создать веселый и
добрый образ можно, невзирая на комплекцию. В любом случае от
простого неприятия Тани кучей людей дело плавно двигалось к
настоящей травле.
Таня старалась прошмыгнуть мимо.
Жмурилась, чтобы не резаться о ненавидящие и презрительные
взгляды.
Сжималась, чтобы не слышать гадостей про фифу, которая много
себе позволяет.
Заводила этой компании, допустим ее звали Галей, подбадривала
своих соратниц. И казалось, что наша Таня обречена. Дохлых мышей в
форточку ей подбрасывали с самого начала. Как фантазия гонителей
могла разыграться дальше, даже предполагать не хочется.