Даже Элли, ничего не смыслящая в боях, прекрасно понимала, что
Люциус не воспринимает здоровяка всерьез. Он то и дело
уворачивался. Удар за ударом, в самый последний момент, будто давая
противнику мимолетную надежду, и издевательски ломая их о жестокую
реальность.
— Полагаю эти жалкие потуги все на что ты способен, шут? —
скучающе спросил Люци в какой-то момент, видя как здоровяк весь
запыхался из-за тщетных попыток его достать.
— Хах, изворотливая крыса, — сплюнул бородач, сделав очередной
вдох, — только и можешь что убегать? Ты не мужчин…
Не успел он выговорить, как мгновением позже… голова его лопнула
с отвратительным чавкающим звуком, словно перезрелый арбуз. Во все
стороны разлетелись мозги, кровь и осколки черепа.
Б-боги всемогущие… Вот это силище! — с благоговением
застыла Элли позабыв о боли, видя столь ужасную, завораживающую
сцену абсолютного превосходства ее друга (Теперь уж точно).
Единственное что она успела заметить, как рука Люциуса с
невероятной скоростью неестественно выгнулась назад, а затем… тот
самый необычный свист, будто от удара плетью, а дальше… Голова
ублюдка разлетелось на части, разбросав содержимое черепа во все
стороны. Осталась только нижняя бородатая челюсть на котором
отвратительно извивался длинный язык, который и навлек на своего
хозяина такую смерть:
Но как он… О-о, тот камень бросил! — сразу же
сообразила девочка, чувствуя как сонливость накатывает с ужасающей
силой, после полного осознания того факта, что сегодня она не
умрет. Больно уж много переживаний за один день, так что можно и
расслабиться. Но она всеми силами постарается досмотреть до
победного конца.
— Слишком много гонора, шут, — фыркнул Люци раздраженно дернув
щекой, — с чего бы мне так низко опускаться и марать руки о такое
отребье? — он переступил через упавшее тело и бросил убийственный
взгляд на последнего головореза. — Полагаю, теперь твоя очередь? —
тот отчетливо вздрогнул, как только на него обратили внимание. С
самого начала и до самого конца, он так и простоял на месте, не в
силах сбросить оцепенение. Не пытался помочь своему дружку. Даже
просто бежать не решился. А все потому, что гребанное тело упорно
отказывалось подчиняться. Он просто… оцепенел от страха.
— Н-нет-нет, — он тут же отбросил меч и грохнулся на колени, — я
не… не буду драться. П-пощади!