Кажется он знал всех жителей замка поимённо. Знал их в лицо, и
даже повадки, которые он вскользь замечал, но никогда не забывал.
Некоторых он узнавал по запаху, как свою мать или Джоффри, и
походку знакомых людей он мог хорошо различать благодаря своему не
человеческому слуху.
Вот ведь чудище ненормальное, — в очередной раз
трепетно вздохнул Пицель, погладив свою белоснежную бороду. —
воистину дитя благословенное Богами, — по крайне мере он в
это искренне верил, ведь лучше всех знал способности мальчика,
обещавшего вырасти выдающимся человеком, который будет вершить
великие дела. — … Возможно ужасные, но несомненно
великие.
— Ну, — бодро подобрался мальчик и спрыгнул с высокого стула, —
в любом случае я подумаю об этом в одиночестве, а пока вернемся к
тому ради чего я вообще сюда приперся, — мальчик задумчиво осмотрел
книги, — так-с, их на первое время хватит. А если начну растягивать
удовольствие, думаю закончу за месяц.
— Три дюжины книг? — недоверчиво хмыкнул Пицель и уселся на свое
законное место, — конклав специально прислал большую партию, чтобы
вы не донимали их еще как минимум пару месяцев. Мои братья по сути
своей… хмм, весьма замкнуты и не любят отвлекаться от собственных
исследований.
— Да мне как-то плевать на их хотелки. Мне нечего делать в этом
треклятом замке, кроме как читать, так что твоим братьям придётся
потерпеть, — раздраженно фыркнул Люциус, взял одну из
представленных книг, и двинулся на выход, — эту прочитаю за
чаепитием с Мартой, пусть остальное доставят в мои покои. А, и вот
еще что… — запнулся он у самого порога и обернулся на Великого
мейстера, демонстрируя убийственный взгляд отпетого убийцы, от
которого у мейстера дыхание сперло, — ты ведь не станешь доносить
деду что-то, что может хоть как-то очернить в его глазах
наследника… — и чуть поразмыслив, продолжил, — И королеву тоже?
— Н-нет конечно, — нервно пролепетал Пицель, судорожно
поглаживая бороду, чувствуя как поджилки трясутся от накатившего
страха. — я бы не посмел…
— Хорошо, — довольно кивнул принц и ярко улыбнулся, будто ничего
не было, — мать говорит, что мы должны быть дружны с дедом, хоть
деяния его мне не по нраву. Не хотелось бы тебя терять, из-за
слишком длинного языка. В конце концов твое существование
скрашивает мою скуку, так что я испытываю к тебе нечто вроде
привязанности и благодарности за предоставленные знания.