— Хаа-ах, мой бедный малыш, — тяжело вздохнула королева
прижавшись к его затылку, и громко вздохнула запах его волос, —
тебе было плохо, а я даже не заметила.
— Я же сказал, ты…
— Конечно это моя вина, — жалобно возразила она, не переставая
поглаживания, что с каждой секундой становились все более нервными,
— тебе ведь всего лишь четыре года! Как я могла быть так слепа и не
видеть как за улыбкой ты прячешь свою боль… — она хрипло вздохнула,
сдерживая слезы и попыталась еще крепче прижать к себе своего
мальчика, будто собиралась вобрать его в себя, чтобы укрыть от всех
бед.
Прошло немало времени, прежде чем она успокоилась и уверенно
прошептала:
— Обещаю, я придумаю как тебе помочь, можешь не сомневаться в
этом. Ведь в этом мире мне важно лишь твое счастье. Ты, Джоффри и
Мирцелла — вы мои маленькие львята ради которых я пойду на все.
— Я знаю.
— Нет, не знаешь, — нежно прошептала королева, мягко приподняв
его голову за подбородок и он увидел чуть заплаканное лицо матери,
в чьих глазах плескалось нечто такое, отчего у него вставал ком в
горле и сперло дыхание, — просто не можешь знать, пока у тебя не
появятся собственные дети. — мягкая улыбка тронула ее уста и он
ощутил на щеке ласковое поглаживание, — знай, мой мальчик — я
всегда буду любить тебя несмотря ни на что. Сделаю все, чтобы
оградить вас от бед. Сожгу города дотла если придётся. Пойду на все
вероломства ради твоего блага, мой мальчик. Тебе нет никакой нужды
скрывать от меня свои мысли или что-либо еще, ведь ты мой
драгоценный сыночек. Возлюбленный первенец. Я всегда буду на твоей
стороне, — она аккуратно стукнула его лбом, даже не думая отводить
пронзительный взгляд. — Помни это, и никогда не забывай, что в этом
жестоком мире важнее тебя у меня никого нет. Даже если ты не
сможешь сдержать это. Даже если весь мир
ополчиться против тебя… я всегда... Всегда буду рядом.
— Да, мама, — ласково улыбнулся Люциус, нежно поцеловав ее
подбородок, и доверчиво прижался к матери, чувствуя как неожиданная
сонливость охватила его разум. — я тоже буду с тобой… всегда…
— И кто это? — недоуменно спросил Люциус, внимательным взглядом
изучая нескольких людей, что выстроились перед ним в ряд склонив
головы.
Признаться, он был довольно удивлен, когда мать выдернула его
тушку из библиотеки, где он бесцельно придавался позорной
меланхолии последние недели, и в ультимативном порядке потребовала
немедленно явиться к ней.