- Вы знаете, зачем вы здесь? - спросил магнат.
- Чтобы обсудить вашу коллекцию лютневой музыки семнадцатого
века, очевидно, - мигом ответил я. - Не угадал?
- Дерзите? - поднял бровь Павел Сапега. - А сейчас ваши друзья,
которые штурмовали замок, истекают кровью на снегу. Попытка силовой
вашей экстракции не удалась и не удастся. Не на моей земле. Вам
придется смириться с этим.
Он отвернулся к камину и стал наблюдать за тем, как огонь
пожирает березовые полешки. Мне казалось - пламя танцует, повинуясь
движениям его глаз... Как он сказал? "Смириться?" Вот уж чего я
делать не собирался. Пришлось пояснять:
- Нет уж, кто бы ни лежал сейчас на снегу - я к этому не имею
никакого отношения. Тут сугубо ваша вельможная и ясновельможная
грызня, сами разбирайтесь, у кого хватит ресурсов и решимости
организовать нападение на Браслав. Это точно не мои друзья, потому
что... Одни мои друзья дома сидят, чай с колбасой пьют, - пояснил
я, сделав вальяжное движение рукой. - А другие друзья - в Сыскном
приказе, сейчас отсматривают все записи видеокамер Минска в радиусе
километра от места похищения. Пробивают номер такси. Отслеживают
цепочку, по которой вы меня в Браслав доставили. И готовят
катафалки, однако.
- Катафалки? - его правая соболиная бровь приподнялась.
- Труповозки. Рефрижераторы для тел. Саркофаги на колесиках. Как
угодно назовите - всё пригодится. Мои друзья знают меня лучше, чем
вы. Потому они и друзья, - пожал плечами я.
Павел Сапега расхохотался весело, раскатисто, обнажая крепкие
белые зубы. Зубы у него были что надо, прямо как у коня. Да, я
интеллигентный человек, да, мне претит ультранасилие и
кровопролитие, но...
- Чего вы ржете, пан Сапега? Я объявляю вам войну! - рявкнул
я.
Его пасть с громким лязганьем захлопнулась.
- Что, пробачьте? - покосился на меня глава второго по
могуществу клана в Великом Княжестве.
- Я, вольный рыцарь Георгий Пепеляев-Горинович, владетель
Горыни, объявляю войну клану Сапег и лично графу Павлу Станиславу
Сапеге и намерен воевать до тех пор, пока не посчитаю нанесенный
клану ущерб достаточным для покрытия нанесенного мне хамским и
некультурным похищением, осуществленным кланом Сапег, морального
вреда. Объявление войны можете считать действительным с... Который
час, панове? - я повернулся к застывшим со странными выражениями
лиц Яну Казимиру и Францу Ламберту.