Янек стонал и берег руку - но я был непреклонен. Пускай
страдает, за честь клана и все такое.Связал как положено! Ладно -
руку я ему обездвижил и изолировал, насколько это было возможно.
Слуцкий пояс - штука длинная, четыре с половиной метра сплошной
роскоши, так что можно было не то, что шину наложить и связать, а и
в мумию поиграть! Павел Сапега наблюдал за моими манипуляциями с
явным любопытством. В его глазах как будто щелкал арифмометр -
старик пытался просчитать новые расклады. Однако, понятно, почему
именно он - глава клана. Умеет чувствовать изменившуюся
конъюнктуру! Может, не такой и говнюк, как показался сразу?
- Скажите своим людям, что у нас тут переговоры по результатам
проигранного вами генерального сражения, - предложил я. - Если не
считаете, что проиграли - я снова вас изобью стулом. На сей раз -
до полусмерти. Честное слово!
- А-хм! - он явно не привык к таким угрозам, но после того, как
я ухватил обломки стула и направился к нему с самым угрожающим
видом, повысил голос. - Панове! У нас тут с паном-рыцарем
переговоры! Оставьте дверь в покое!
Ломиться в дверь перестали, явно озадачившись. Меня вот что
заинтересовало: судя по звукам, киборг Мирон особенно не
активничал. Уж ему-то отчекрыжить кусок двери явно труда бы не
составило!
- Ну что - начнем составлять мирный договор? - уточнил я,
отметая лишние мысли. - Нужны бумага и ручка. Или подписывать будем
на пергаменте, кровью? Как у вас там принято, в высших слоях
общества?
- Бумаги будет довольно,еще лучше была бы видеофиксация, но
здесь камер нет, - неожиданно рационально заявил Сапега. - Хватило
бы и честного слова, но, думаю, пан Пепеляев-Горинович, на паре
пунктов в договоре вы не остановитесь, верно? Так что хотя бы для
памяти придется записывать. Потом зачитаем вслух, система
зафиксирует. В коридоре озвучим, там уже работает система
слежения.
- Итак, пункт первый, - я помог магнату усесться на трон и
огляделся в поисках чего-то, чем ему можно было бы перевязать
голову. - Не называть меня паном. Я белорус, и мне от этого слова
робицца дрэнна, кепска и вельми, вельми нядобра. Душа просит уйти в
леса и начать взрывать паровозы и точить вилы, однако.
- Вот как? - удивился Павел Станислав. - Бог с вами, настаивать
не буду.
Я наконец решил вопросс перевязочным материалом - в углу у
камина обнаружился красный угол с иконами, украшенными по традиции
вышитыми рушниками. Уважительно перекрестившись, я снял с образа
Николая Чудотворца льняную материю.