- Миро-о-о-он! А ну войди сюда! - гаркнул Сапега и тут же
ухватил себя за голову: удар стулом - это удар стулом!
Громко орать и вообще - напрягаться до того, как будут проведены
оздоровительные процедуры человеку с такими травмами
противопоказано.
Киборг вошел в кабинет пинком железной ноги, как раз между двумя
росчерками пера, которые зафиксировали отсутствие претензий между
мной и кланом Сапег на вышеуказанных в договоре условиях. Что
характерно - фламберг выдержал. А вот дверь - она с петель
слетела.
- Да, Павел Станиславыч? - определенно, отношения у этих двоих
были непростыми, никак не подходящими для простого тюремщика и
главы клана.
- Что там снаружи? - спросил Сапега
- Отбились, - отмахнулся он. - Мы бы и этого рыжего деятеля
скрутили, да по лестнице штурмовики пошли, кажется - Олельковичей,
вот и...
Скрутили бы они, как же! С другой стороны - по голове в такси
меня чем-то все же приголубили, значит и против меня средство у них
действительно имеется.
- Олельковичи? Вот же курвины дети! - граф протянул мне перьевую
ручку и я тоже поставил подписи. А потом Сапега вдруг коротко
хохотнул, и заявил: - Вы, Георгий Серафимович, как картина
неизвестного художника!
- А? - удивился я, пряча свой экземпляр договора во внутренний
карман пиджака. - Это почему еще?
- Ну, знаете, как бывает? Наляпает какой-нибудь авангардист
невесть что на холсте, а кто-то из жалости эту мазню купит. Или не
из жалости - ну, увидел в цветовой гамме и геометрии что-то свое,
личное, подсознательное... Если купит просто человек обеспеченный -
ничего не произойдет. А если кто-то значимый - например, певец
известный, или - аристократ, или - промышленник, то картина
стремительно растет в цене сразу же! Если САМ ее в кабинете повесил
- наверное что-то знает?
- Та-а-ак? - начал понимать я.
Эффект Тищенко. Как в фильме "О чем говорят мужчины". Никто
этого художника не знает, но почему-то картину купили - значит,
наверное, крутой художник! Главное говорить значительно - "Это ж
Тищенко!" И все будут кивать и охать, и ахать.
- Вот если Сапеги вас похитили, не побоялись проблем с
Гуттен-Чапскими, рискнули - то, значит, вы и вправду птица важная и
редкая! - подтвердил мои мысли граф. - Так что я сам создал себе
проблему. Теперь матерые хищники стараются выкрасть вас уже у меня.
Или убить. Если вы настолько важны, то, значит, не должны мне
достаться!