— А, понятно, — отозвалась она. — Так это папочка тебя пригнал сюда?
Теперь на неё уставился я. Откуда она знает? У меня это на лбу написано, что ли?
— С чего ты взяла, что отец тут участвовал? — пожал я плечами, словно бы равнодушно. — Я в самом деле сожалею о своём поступке.
— Я в курсе, что врачи сообщили в полицию, — сказал Снегурочка. — Те наверняка дозвонились твоему отцу, а то уже прищемил хвост тебе. Потому что — репутация и всё такое.
Я поджал губы, еле сдерживаясь, чтобы не наговорить лишнего и не усугубить своё положение.
Коза!
А главное, ведь угадала. Точнее, сделала логичные выводы. С мозгами у этой мелкой засранки всё в полном порядке.
— Слушай, это неважно, — снова посмотрел я на неё, когда смог немного успокоиться и взять себя в руки. — Главное, что я действительно считаю, что мой поступок был гадким, и просто прошу меня простить.
— Ну, на самом деле, чтобы попросить прощения — нужны смелость и характер, — заметила она, поглядывая на меня искоса. — Хорошо, я не буду держать на тебя зла. Всё?
Выгоняет меня? Можно подумать, мне прямо очень хочется тут с ней находиться и ползать возле её ног! Но я ещё не закончил.
— Тебе нужна помощь? Лекарства, например? — спросил я, проигнорировал её вопрос.
— Нет, мне ничего не нужно, — ответила она. — Спасибо. Мы справимся сами.
— Может, палату оплатить тебе? В отдельной будешь, с телеком. Я могу попросить отца, он оплатит.
Пока Кристина была в палате одна — ещё две кровати пустовали, но как часто в таких заведениях бывает, очень скоро у неё появятся соседки, и не факт, что такая компания будет приятной.
— Ничего не нужно мне от вашей семейки, — отрезала она и отвернулась к окну. — Я спать хочу.
Ладно, я понял. Второй раз уже гонит, что тут тогда с ней пытаться размазывать слова.
— Ты, пожалуйста, заявление не пиши на меня, ладно? — попросил я, испытывая просто дикое чувство унижения. Почему от этой мерзкой девчонки вдруг стало зависеть моё будущее? Одна ситуация, одна неудачная шутка одним вечером может стоит мне очень-очень дорого, так дорого, что вовек не расплатиться.
Кристина снова посмотрела на меня. О чём-то подумала, потом ответила:
— Я не буду ничего писать.
— Спасибо, — выдохнул я. Интернат мне больше не грозит.
— Мне не нужны проблемы с таким, как ты и твой папочка, — добавила она.