— Ы-ы-ы-ыкх! — Василий Иванович размахнулся и послал в неё, — то
есть в Лича, — разряд сырой энергии.
Вспышка!
Болото. Армия мёртвых. Целая колонна мертвяков всех мастей
ложится штабелями прямо в трясину, закладывая фундамент для будущей
крепости. Тот самый зал из прошлого воспоминания! Он что, реально
был сделан из плоти?!
Вспышка!
Город в огне. Кажется, восточная Европа или что-то около того.
Во всяком случае, во всех мультиках про Новый Год рисуют такие же
уютные узкие улочки с приземистыми, будто пряничными, домиками.
Рита, — то есть Лич, — верхом на слоне с пробитым черепом не спеша
едет по этим самым улочкам. Армия зомби врывается в каждый дом.
Вспышка!
Ещё один город. Уже заранее мёртвый. На подъезде Лича встречают
некроманты — преданные адепты, которые уже сделали всю работу
сами.
Вспышка!
Армия магов на той стороне поля. И огромная стая мёртвых
заражённых птиц, которые будто град из стрел сыплются на эту самую
армию.
Вспышка!
Ещё одна бойня. Трупы, кровь, крики боли!
Вспышка!
Зомби!
Вспышка!
Смерть!
Вспышка!
Реки крови!
Вспышка-вспышка-вспышка! Химус, желчь, и гной, и кровь шипят и
пенятся в могиле! Вспышка-вспышка-вспышка!
И тут вдруг…
Рита как будто бы проснулась и получила контроль над телом. А
впрочем, она и впрямь проснулась. В лицо ярко бил солнечный свет, а
она лежала на мягкой уютной кровати. Всё ещё на панике, Смертина
скинула с себя одеяло, вскочила на ноги и начала метаться по
комнате. По самой обычной комнате самого обычного человека:
кровать, шкаф, письменный стол, стул, окно, дверь и…
— Оо-о-ох, — выдохнула Рита, наткнувшись на зеркало…
«Скоро начнётся, — думала Рита Смертина, вот уже в который раз
поднимаясь по ступенькам за кулисы. — Грёбаный день сурка».
События всё повторялись, и повторялись, и повторялись. Чтобы она
ни делала и как бы ни старалась — она раз за разом оказывалась
здесь. Да, с виду у этой игры была определённая свобода действий,
но это только с виду.
Если Смертина вдруг решалась на какой-то слишком радикальный шаг
в сторону, то воспоминания врубали тот самый защитный механизм,
который она для себя назвала «кат-сценами». То есть у Риты
полностью отнимали управление, и она становилась просто немым
зрителем, сидящим где-то за глазами Лича.
К слову, о Личе.
Проснувшись в этом дне впервые, Рита Смертина обнаружила в
зеркале молодую девушку, которой совсем недавно исполнилось
восемнадцать.