Невеста поневоле - страница 34

Шрифт
Интервал


— Я не должна оставаться с тобой наедине. Это неприлично для волчицы.

— Промывка мозгов от Сесиль? — Хантер приподнимает брови.

— Она лишь напомнила мне о наших правилах и достоинстве.

— А мы договорились с тобой для начала получше узнать друг друга. Расслабься, волчонок, я не собираюсь набрасываться на тебя на веранде в присутствии официанта.

Он кивает на Эдгара, лакея, застывшего возле двери. Эдгар человек, так что вряд ли слышит наш разговор, но он точно увидит, если альфа перейдет черту.

— Только на веранде? — уточняю я.

Хантер снова смеется.

— Ты точно учишься на психолога? Или все-таки на юриста? Такое внимание к деталям.

— Право это не мое, а в психоанализе очень важны детали.

— Можешь разобрать меня по косточкам? — В глазах альфы смех и вызов.

— Могу, — принимаю я этот вызов. — Но официально я смогу это сделать только через три года. Если ты, как мой муж, позволишь мне этим заниматься.

На этот раз Хантер не ведется на мою уловку.

— Я все-таки современный вервольф, а не саблезубый. Но, судя по тому, что я увидел и услышал, ваше племя зависло в совсем дремучих веках.

— Наше, — поправляю я, потому что от его слов становится обидно за стаю. — Ты теперь один из нас.

— Точно, — хмурится Хантер. — Никак к этому не привыкну.

— Мы не настолько закостенелые в своих традициях, как ты думаешь. Август… То есть бывший альфа разрешил всем волчицам получить высшее образование, а у меня даже есть права и машина, за каждой незамужней девушкой из Черной долины нет такого тотального контроля, как, например, у Конеллов. Они за границу территории стаи не выходят без телохранителя.

Хантер хмыкает, но я не знаю, к чему это относится: к тому, что он не верит про контроль, или к тому, что не считает наличие водительских прав личной свободой. Обидно, что он мнит себя выше нас, не потому что альфа, а потому что другой. Именно это подразумевала Сесиль? Мы недостаточно для него хороши. Вся моя стая.

Хантер тему не продолжает: очевидно, она слишком скучная для него.

— Вина? — предлагает он, кивая Эдгару.

— Никогда не пробовала.

— Никогда? Почему?

— Зачем? Алкоголь на меня не действует, поэтому я не испытываю легкости или эйфории, как это происходит у людей.

— Ты мне еще скажи, что сексом занимаются ради детей!

Он так на меня смотрит, что в сознании тут же вспыхивают воспоминания о том, чем мы занимались в его спальне. Это даже в моих мыслях звучит двусмысленно!