Да, он хорошо меня знал. Проблема была в том, что тот, кто это
сделал, тот, кого я не знаю, тоже хорошо меня знал, и он тоже
хотел, чтобы я продолжила расследование. Именно для этих целей он и
вписал имя Реджи в Черный Блокнот. Единственное имя, которое он
вписал туда собственной рукой.
Он хотел, чтобы я продолжала его искать, и, скорее всего,
готовит для меня какую-то новую ловушку. Ты спросишь меня, зачем он
это делает? Я понятия не имею.
Спроси любого полицейского, и он тебе скажет, что для
расследования мотив вообще не важен. Важно место, время,
возможность. А про мотив можно спросить у самого подозреваемого,
уже после того, как ты его поймаешь.
Но некоторых людей, в принципе, можно и не спрашивать.
— Куда вы поедете? — спросил Эллиот, открывая приложение для
вызова такси.
— В отель, — сказала я.
— Со всем вот этим? Не боитесь, что у водителя по дороге
случится инфаркт? Если он вообще вас посадит…
— И что вы предлагаете?
— Оставьте здесь, — сказал Смит. — Я вызвал группу зачистки, не
оставлять же здесь все это барахло на разграбление местной
молодежи. У нас в хранилище будет надежнее. К тому же, у любого из
этих артефактов в нашем мире могут открыться какие-нибудь не
задокументированные свойства, так что лучше бы они не попадали не в
те руки. Ваши игрушки мы тоже приберем, а потом я размещу их на
стартовом столе, на крыше.
Я сочла его предложение вполне разумным, но уточнила, что мое
согласие на этот ход вовсе не означает моего согласия на его
предложение по трудоустройству.
Эллиот кивнул.
— Не принимайте решения сейчас, — сказал он. — Отдохните,
повидайтесь с дочерью, проведите с этой мыслью ночь. А утром мы с
вами еще раз поговорим.
Интересно, он просто подстраховывается или у него есть реальные
основания думать, что ТАКС не сможет решить проблему того, кого я
не знаю, без моего топора? Или он просто хочет держать меня
поближе, чтобы в ходе собственного расследования я не вышла на
него?
Я отмахнулась от этой мысли. Я все еще не выбрасывала Эллиота из
списка подозреваемых, но он был там далеко не на первых местах.
И одним из главных аргументов было то, что директор Смит ни за
что не стал бы отказываться от столь удобного инструмента по
собственной воле. Он позволил мне уничтожить Блокнот, потому что у
него не было выбора.