Но результат я всё равно получу.
Я начал долго и кропотливо перестраивать с помощью магии
клеточного уровня саму структуру рубца. Каждую клеточку лишал
свойств соединительной ткани, а затем добавлял функции
мышечной.
Одну за другой… Сколько уже прошло часов? Три-четыре? Надеюсь, у
Агисимы Тайко хорошее терпение. Жаль, что пришлось передать ей своё
дежурство в терапии, но бросить Накадзиму я не мог.
Сердце полностью восстановилось. Осталась лишь одна цепочка,
добавить пару штрихов – и готово. Ведь восстановившемуся миокарду
не хватает проводящих путей – нейронных цепочек, который заставят
всё сердце сокращаться строго по команде нервной системы.
А это очень важно! Если происходит рассинхрон в сокращении,
возникает аритмия.
Когда я закончил, Накадзима Хидеки всё ещё спал. На часах было
пять утра.
Я вышел из палаты старика и тут же наткнулся на Агисиму
Тайко.
– Кацураги-сан, я прекрасно помню, что вы просили не входить,
но… Так долго! Это же кошмар какой-то! Что вы там делали? –
затараторила она.
– Я очень благодарен вам за терпение, – устало улыбнулся я. –
Накадзима-сан спит. Можете обследовать его. Состояние
стабильное.
Агисима не поверила моим словам и влетела в палату. Через пару
минут женщина вышла ко мне. В её глазах отражался шок.
– Как вы это сделали? – прошептала она. – Я ничего не слышу. Ни
шумов, ни аритмии. Всё в полном порядке. Я ведь до последнего
боялась, что вы можете…
– Убить своего коллегу? – усмехнулся я. – Какого же вы обо мне
мнения, Агисисма-сан?
– Простите меня, я ошибалась, – помотала головой она. – Но
всё-таки… Что с ним было?
– Старик просто захотел внимания, – пожал плечами я. –
Перенервничал, давление подскочило. Мы с ним просто поговорили.
– Пять часов разговаривали?! – удивилась она.
– А он очень интересный собеседник, – рассмеялся я.
– Ладно, Кацураги-сан, – вздохнула она. – Тогда не буду
указывать в истории болезни об этом приступе.
– Хорошее решение, – согласился я. – Так будет лучше для всех.
Кстати, что в терапии? Новых людей не привозили?
– Два человека с пневмонией отправились в инфекцию, и один с
артериальной гипертензией лёг к вам, – отчиталась она. – Ничего
особенного. Тишь да гладь.
– Спасибо, Агисима-сан, – поклонился я. – А на счёт Накадзимы
Хидеки не беспокойтесь. Вам, конечно, виднее – вы кардиолог. Но я
считаю, что до нового года он уже вернётся домой. Может, работать
больше и не будет, но уж инвалидность ему точно не дадут.