Дарри приложил палец к губам и добавил шёпотом:
— Я никому не расскажу.
Она не ответила, только, подхватив подол, торопливо направилась вверх по склону.
К закату они добрались в Брох. Но всю дорогу ей казалось, что из каждой расщелины, с каждой скалы или дерева на неё смотрят красные зрачки страшных глаз из тумана.
5. Глава 4. Пожар
Первым дым почувствовал Дарри.
— Стойте! — крикнул он и поднял руку вверх.
Осадил лошадь, и та заплясала на месте. Солнце клонилось к горизонту, пряталось в пыльно-красное марево, и длинные тени от горных вершин хищными пальцами потянулись в долину. До Броха оставалось не больше кварда, только обогнуть ельник.
Дарри постоял, принюхиваясь.
— Чего там? — подъехал Бёртон, глядя на разъезженную телегами дорогу, прищурился и погладил кудрявую бороду.
— Дым… Чуешь?
— Ну? Дым. Чего всколготи́лся-то? Дым как дым.
— Как вроде кожа горит…
— Скажешь тоже! Кизя́к это горит, — ответил Бёртон со знанием дела. — Это же Брох! Тут одни гурты́ кругом да скот продают погонщики, тут этого добра!
Горело дерево вперемешку с сырым подгнившим сеном и конским навозом. Это Дарри и так почувствовал. И всё-таки… кожа…
Эта война и охота за чудовищем, длившаяся не первый год, казалось, скоро и его самого превратят в зверя, заставляя вздрагивать от каждого шороха, в каждом звуке слышать крадущуюся опасность. Он видел знаки кругом — дохлых ворон, сны про рыбу или чёрных кошек, он чувствовал каждый запах — гниющей листвы, мышей или страха, он слышал, как падает с дерева сухой лист и тля сосёт лозу. И этот дым ему не нравился.
Он тронул лошадь и проехал вперёд.
Ельник кончился. За поворотом дорога уходила вниз, упираясь в развилку с покосившимся витым айяаррским столбом — дра́йгом. Столб старый, замшелый, да такой ни одной буре не под силу свалить — видно, что это люди пытались его корчевать или тащили лошадьми, но выдернуть так и не смогли. В итоге приделали к нему изгородь для загона. Пастухи, перегонявшие осенью стада с горных пастбищ на юг, останавливались здесь для продажи овец и коз местным скорнякам.
От столба в другую сторону и начинались скорняцкие мастерские и лавки, налепившиеся вдоль дороги одна на другую, как репьи на коровий хвост. Лучшие кожи, сапоги и сёдла были именно отсюда. Тут же виднелась кузница и большой постоялый двор, выходивший задами на петлявшую в зарослях краснотала и камышей речушку, а дальше черепичными крышами рыжели предместья Броха. Когда-то здесь были лаарские земли, но сейчас почти все предгорья по эту сторону хребта заселили люди.