— Уже семь лет.
— Сколько? — удивленно уточнила мама и поднялась забрать из микроволновки бутерброд. — Я немного охренела, дочь.
— Думаешь, у меня есть шанс разлюбить его?
Мама почесала бровь и сама принялась есть бутерброд.
— Ой, это же твой.
— Ешь‐ешь, мамуль, мне не жалко.
— Я просто в растерянности. Теперь хотя бы понятно, почему ты до сих пор девственница. Бережешь себя для него. Вот же черт! Семь лет!
— Мам!
— Да этот идиот понятия не имеет, какую ягодку упускает! Лучшей девушки ему не найти.
— Если бы я не знала наверняка, подумала, что ты знаешь, о ком речь.
— Я? — удивленно уточнила она, на что я сдержанно кивнула. — Я не знаю. Зато я знаю тебя, и ты лучшее, что можем случиться у любого мужчины.
— Не выдумывай.
— Это правда. Не каждая девушка, будучи безответно влюбленной в мужчину, будут хранит себя. Особенно если уверена в его безразличии. Только я не думаю, что перед тобой можно устоять.
— Ты преувеличиваешь. И ему плевать на меня. Но спасибо, мам, мне стало легче.
— Я могу ехать домой?
— Нееет, я хочу, чтобы ты осталась.
— Ладно, Артем сегодня пусть отдыхает, а я побуду с любимой дочкой.
— Мам, ты у меня самая лучшая.
— Я знаю. А еще завтра вечером я устраиваю семейный ужин в честь приезда твоей Лерки. Кстати, там и скажу ей о новой должности.
— Класс! Вот это крутая новость, хорошо, что я ей не проболталась за чашкой вина. Мам, мы втроем, девочками будем?
— Нет, Глеб с нами и, возможно, Артем.
Я тут же поникла. Куда уж без Глеба.
— Ты чего? Не рада? Не хочешь, чтобы Артем присутствовал?
Вздохнув, я улыбнулась и пожала плечами.
— Нет, мамуль, пусть и он будет.
Хорошо, что мама подумала, будто я Артема видеть не хочу. В данном случае я бы смогла объяснить причину своего негодования. А вот Савин… что бы я сказала ей о нем? Черт! И как мне завтра выдержать его присутствие?
За разговорами мы просидели еще часа полтора. И благодаря маминой поддержке мне стало легче. Не хотелось топиться в реке и уж тем более сходить с ума от неразделенной любви. Мамино слово и теплые объятия сделали свое дело. Но вот то, что мне предстояло сидеть за одним столом с Глебом завтра на ужине, не придавало уверенности в своих силах. Как долго я смогу держать гордо подбородок и терпеть на себе его наглый взгляд? Знаю, он точно не оставит без внимания мое сегодняшнее поведение. Но смогу ли я не принимать близко к сердцу его обидные слова? Нет. Не смогу. Но и молчать не стану. Иначе мое сердечко разорвется от боли и больше никогда никому не доверится.