Но так целовался, скотина такая, что немудрено было не только голову, но и честь потерять! И такой нежный, такой страстный был... Ну, Егорова, есть во всей этой ситуации и положительный момент - будет теперь тебе, что в старости вспоминать! Эх... жаль, что Варька так рано пришла!
Помогаю Варьке и Исмаилу складывать нашу палатку, чувствуя, как слезы смешиваются с каплями дождя!
Так, Егорова! Взяла себя в руки немедленно! И чтобы даже не думала больше о нем! Вычеркнула из памяти мерзавца! Да, вычеркнешь его, если после отпуска все равно в одном отделе работать придется!
Путешественники из соседнего лагеря, возглавляемые Соколовским, появляются у нас на поляне, когда наши инструктора уже собираются уводить нас в кромешной темноте в какое-то, по их словам, безопасное место.
- Все в порядке, Егорова? - озабоченно спрашивает мерзавец, талантливо отыгрывая беспокойство обо мне.
- О селедке своей волнуйся! А я как-нибудь сама справлюсь! - шиплю ему в ответ, не заботясь абсолютно о том, чтобы кто-нибудь, в том числе вышеназванная селедка, не услышал.
- Хм, какая муха тебя уже успела укусить? - с тяжелым вздохом говорит он.
- Турецкая. Муха. Заразная! Держись подальше, Соколовский! Вдруг болезнь передается... половым путем!
- Сенечка, а кто это у нас тут? - селедка, на правах хозяйки Соколовского, сует свой нос в наш разговор.
Хочется в ответ укусить ее посильнее, выдать что-то обидное, но в голове пусто, да и сил нет выдумывать.
Сенечка! Надо же! Какие мы ми-ми-мишные! Молча отхожу в сторону, давая ему возможность самому с ней объясняться.
Наши тюбы, сдутые и сложенные в специальные сумки, инструктора крепко-накрепко привязывают к веткам высокого дерева, разместив на их развилке. Сумки тяжелые - мужчины вчетвером с трудом поднимают их до нужной высоты.
Идем.
Вещи в рюкзаке тяжело оттягивают плечи. Дождь, начинавшийся, как мелкая морось, теперь хлыщет, как из ведра.
До боли в глазах всматриваюсь в тропу, по которой приходится двигаться - в такой темноте с трудом удается различать крупные преграды на пути, типа большого валуна или ветки, а уж на мелких камешках или по траве ноги постоянно ужасно скользят. Инструктора, видимо, привыкшие к такой дороге, идут почти без напряга, а вот туристы то и дело падают, сдавленно матерясь по-русски.