Не все вещи, которые я хотела бы носить, удалось после примерки «сделать своими». Какие-то фасоны не шли мне категорически, хотя так хотелось быть именно в таком образе… Я уже несколько раз вспоминала ту самую сказку про «дудочку и волшебный кувшинчик», в которой у девочки была дудочка, которая заставляла показаться ягоды земляники, но не появлялся кувшинчик, в который их можно было собирать. А вместе они никак не монтировались, в чем и был трагизм сказочной ситуации. Вот и у меня: вначале была фигура, которой я могла справедливо гордиться, но деньги были ограничены; теперь появились практически неограниченные средства, но я не могу приобрести все, что хочу, теперь уже по другой причине.
Впрочем, жаловаться не стоит, потому что команда стилистов подобрала мне множество красивых вещей, причем совершенно неожиданных цветов и фасонов, на многие из которых я бы сама не обратила внимания. Все же, в прошлой жизни у меня был несколько другой тип внешности, и я привыкла именно его «одевать».
Я даже экспериментально покрасила волосы в другой цвет, темный, и мне неожиданно понравился эффект! К сожалению, с аллергией так и не удалось справиться, и самые дорогие, самые безвредные, максимально натуральные краски все равно вызвали непроизвольное чихание и слезотечение. То же самое получилось и с декоративной косметикой. Пришлось глотать антигистаминные препараты, подавляющие симптомы аллергии, и обещать себе не пользоваться этими средствами слишком часто – пользы здоровью они не принесут. И помечтать о том, что, может, быть, когда пройдет некоторое время, или я съезжу на море, организм перестанет так остро реагировать на все эти вещи.
***
И неожиданно я поняла, что мне… страшно. Если и сейчас Ив мазнет по мне привычно доброжелательным и приветливым, но, по сути, совершенно равнодушным взглядом, то это будет… больно! И тогда, боюсь, обманывать себя уже не удастся, придется смириться с тем, что искреннюю любовь не купишь ни за какие деньги.
Почему-то, чем ближе было возвращение мужа, тем больше я начинала чувствовать себя неуверенной маленькой девочкой, которая осталась без поддержки и опоры. Может быть, это аукнулась мне депрессия настоящей Мишель, оставшейся без отца, а, может, просто появилась боязнь обмануться в своих ожиданиях.