— А у нас шпрот много. Или шпротов. Не знаю как правильно, я не
филолог.
— Погоди, а разве шпроты не в Латвии популярны?
Подловил, хитрец. Придется выкручиваться.
— Так она рядом, к нам тоже завозят. Все же соседи, Вась-Вась,
туда-сюда, все дела.
— ААААА. Поняяяяятно.
Так бы продолжалось вечно, но порог вуза и особенно стоящие
возле него студенты прекратили разговор. Петя попросил догнать и
ускорился, желая обработать мозги кому-то еще.
Я же заприметил четверых курильщиков: три парня и девушка.
Подхожу к ним и прошу угостить сигаретой, на что одни из них молча,
без лишних слов протянул мне «Приму».
Я знал, что это такое. Дешевые и оттого популярные у стариков
сигареты без фильтра. Из минусов: они жутко крепкие и табак
попадает в рот (пару раз даже глотал его, ощущения так себе). Зато
плюсом была низкая цена.
Затягиваюсь, и легкие просто обжигает. Такое ощущение, словно
внутри распылили едкий газ и подожгли все это дело, вызвав пожар
четвертого ранга сложности. Тут впору вызывать дополнительные
бригады МЧС и авиацию.
— Ты что, в первый раз куришь? — с усмешкой спросил один из
парней.
— Нет, - прокряхтел я, — просто привык к сигаретам с фильтром.
Marlboro там или Camel.
— Ничего себе! Ты что, блатной? — поинтересовался другой.
— Да это ж новенький, Модест. Сын литовского партработника. Ему
не по статусу курить всякий говняк, — сказала единственная в этой
компании девушка, — На, возьми привычную.
И протянула мне красный Marlboro.
— Спасибо, — благодарю безымянную спасительницу, снова закуриваю
и говорю, как бы оправдываясь, — Я не ханжа, но без фильтра не
люблю. Слишком крепко для моих легких, пусть и изношенных почти
20-летним стажем курильщика.
— Ого, партийный. А что забыл в нашей провинции, среди простых
людей? — спросил один из парней с ехидной улыбкой.
Ответ на этот вопрос я заранее не готовил, но в голове сразу
оформилась история, которая должна показаться убедительной. В конце
концов, «Отцы и дети» Тургенева актуальны во все времена.
— Бунтарь я. Отец с самого рождения расписал мою дальнейшую
жизнь, забыв спросить, что я сам думаю. Постоянно указывал, с кем
мне дружить, а с кем нет, куда ходить, а куда нет. И так далее. Вот
и решил бежать от него, пока он мне еще не всю жизнь сломал!
— А Смоленск?....
— Первое, что попалось на глаза. В Москву или Киев перевестись
бы не дали, да и вытащить меня оттуда было бы проще. Линия партии,
все дела. А тут можно затеряться.