И распорядился начинать свадебные приготовления. Они долгие, раньше объявишь – подданные быстрее управятся.
***
Перед встречей с Камилой я раз двадцать проверил свою одежду. Все ли блестит, нет ли где пылинки, аккуратно ли лежат волосы.
Тупость какая-то, и не первая же встреча – я Камилу уже видел.
А считай, как первая.
Камила меня раньше только на портретах видела. И я глупо захотел показаться ей живьем лучше, чем на любой льстивой мазне.
Не знаю, на что я в самом деле надеялся.
Но я зациклился на том, чтобы все сделать по форме. Хотя совсем по форме самому не ездить, а сватов послать с подарками.
Подарки я тоже с собой взял. Редкости и ценности, больше интересные отцу Камилы, чем ей самой. Выкуп.
Я понимал: неприглядную правду о наших отношениях с Камилой будем знать только мы с ней.
Всем остальным нужна красивая сказка, достойная обоих королевских домов. Непременно про любовь и согласие.
Они ее получат.
А я приготовился получать свой ушат помоев.
Или в лицо Камила не осмелится меня оскорблять?
Тогда я в ней немного разочаруюсь.
Хотя… мудрость королевы в сдержанности.
***
Тронный зал дворца амири сиял до зайчиков в глазах. На светильники они явно не поскупились, мне даже на миг представилось, что это лекарская комната, где операции делают. Только очень большая.
На этот раз вскрывать собрались меня.
Принимали, однако, с почетом. Амири нарядились в свои лучшие одежды и украшения, чтобы не упасть в грязь лицом перед шеннари, и выглядели очень достойно. Впрочем, как и мы.
Ну, войны амири с нами явно не хотят, но догадывались ли они, зачем я с подданными к ним явился?
Я сразу и не понял, потому что Камила в зале была, как и все ее братья. А поскольку наследный принц там один, остальные могли бы не приходить.
Но сидели и меня ждали. И на меня смотрели внимательно и спокойно.
Не так, как эта рыжая нахалка.
Камила, принцесса амири, вроде бы находилась в зале, одетая в шикарное алое платье с большим и очень нескромным вырезом. Но смотрела она куда угодно, только не на меня.
Я ни одного ее взгляда не поймал. Ни робкого, ни дерзкого, ни равнодушного – просто никакого.
Нагло я, естественно, не пялился, так не положено, но боковым зрением отметил: великолепная, ослепительно красивая рыжая сучка намеренно меня игнорирует.
Взгляда ей даже жалко.
Ничего. Посмотрю, как она будет извиваться и скулить от ужаса, когда увидит все, что я для нее приготовил.