- Я где-то слышал, что на каблуках ноги стройнее.
- Ну, согласитесь, что неразумно не использовать такой
козырь.
- Без сомнения, - серьёзно ответил мужчина. Он вообще серьезно
относился к женским ножкам.
Александр любил бывать в стенах альма-матер. В своё время, ещё
будучи курсантом, он не раз и не два чистил эту лестницу и от
снега, и ото льда, и от осенней листвы.
«И чистил в разы лучше, чем это делают сейчас. Бракоделы!»
Настроение мужчины улучшалось с каждым шагом. Сам бал его мало
интересовал, куда важнее и приятнее было встретиться со знакомыми и
однокурсниками. Обещанные танцульки под какой-то там век — это,
конечно, забавно, но не для него, пусть молодежь резвится.
«Хм, это и блондиночка моя, наверное, в платьице а-ля Наташа
Ростова» - вдруг подумалось Александру. Длинная шуба скрывала её
наряд и мужчина принялся вспоминать, видел ли хотя бы край платья,
когда она садилась и выходила из машины.
Мужчина заинтересовано покосился в сторону девушки.
Когда Лена впервые рассказала ему о Марине, сразу предупредила,
чтобы даже не смотрел в её сторону с намерениями, далекими от
деловых. Лена старалась всегда соблюдать нейтралитет и не лезть в
его жизнь, но здесь обозначила свою позицию совершенно определенно,
ещё и глазами зыркнула. Каждый раз, когда он видел жену брата в
приёмной, ему казалось, что та проверяет, не нарушил ли он
уговор.
Сперва он заподозрил, что появление Марины в компании — это
происки матери. Вот уж кто любил совать свой нос везде, где не
следует. Потом подумал, что и Лена заразилась идеей женить его
поскорее, а все её запреты и требования — лишь хитрая игра,
рассчитанная усыпить холостяцкую бдительность. Подозрения быстро
развеялись. Мать и слыхом не слыхивала о появлении новенькой в
компании, Лена искренне переживала за девочку и присматривала,
особо не скрываясь.
Поведение Лены, мягко говоря, удивляло и мужчина терпеливо ждал,
когда события начнут хоть как-то развиваться и он распутает клубок
тайн и загадок, связанный с шагающей рядом с ним с независимым
видом блондиночкой. Обиженной блондиночкой. Но пусть обижается
сколько душе угодно, только прекратит это убийственное блинканье,
от которого его уже передёргивает.
У входа стояла тьма народу и Александр сразу увидел знакомых.
Марина тоже кому-то заулыбалась и закусила губу, совершенно
определенно размышляя, как бы сбежать из-под начальственного крыла.
Мужчина хмыкнул: