У страха глаза велики. Значит, у Габриэля в тот момент были не
глаза, а глазищи. Великие глазищи, потому что страх сидел в нём
гигантский! И не просто сидел, а ещё и двигал ватными руками и
шевелил деревянными губами. В руке сама по себе оказалась
палочка-веточка, и Гэйб принялся швыряться, кидаться, строчить
заклинаниями. Ассортимент, конечно, бытовой. Да и что значит
диффиндо (ножницы) против
огненного духа? Они просто проходили сквозь инфернальные сознания
как гребень сквозь волосы.
Несмотря на неудачи, руки сами продолжали швырять всё подряд,
надеясь, что что-то да сработает. Кстати, любимое тренированное
"воздействие Силой" не оказало на вражин никакого влияния!
Сработал экспеллиармус (авт.: обезоруживающее. При попадание в
тело отталкивает немного действовал, вероятно из-за корня expelli,
то есть в каком-то из смыслов "изгнание", ведь по факту это
изгнание оружия из рук). Пара тварей, похоже, даже
развоплотилась или вернулась домой.
Но их оказалось слишком много! Только ощущения подсказывали, что
эти светящиеся, горячие огни на самом деле живые существа. Скорее
клочки тумана, языки пламени или светящиеся тени. Ни с чем плотским
их нельзя сравнить, это особенно стало понятно, когда иномиряне
приблизились. А ощущения-то знакомые! Гэйб, как опытный бояка, тоже
ощущает оттенки страха. Спутаете ли вы вонь курилки и свинарника?
Даже с закрытыми глазами отличите! Так и Габриэль, несмотря на то,
что вид существ был ему незнаком, вспомнил, кто наводил на него
такой же ужас.
Неожиданно страх отступил. Сознание стало кристально ясным, а
вторая рука материализовала палочку-флейту. Что есть силы Габриэль
дунул в неё, пугая иномирян, ударившихся и уже почти разрушивших
простейший щит, наколдованный второй рукой, палочкой-веточкой.
Разношёрстная толпа отступила, сбиваясь в кучки, но одновременно
по коже пробежали мурашки. То самое необъяснимое чувство, когда
сидя в темноте, в одиночестве, чувствуете чужой взгляд. Не
угрожающий, просто неуместный - неоткуда ему взяться. Фантазия тут
же дорисовывает, как входная дверь приоткрывается, и в щелку
протискивается булькающая туманом рука, потом часть головы, так,
чтобы был виден только один глаз. И, конечно же вместо с глазом в
комнату заглядывает кусочек улыбки-оскала, как у чеширского кота.
Вы оборачиваетесь, но нет там никого! И от этого только страшнее,
чувство взгляда ведь никуда не делось!