Я видел оборот Лилианы, знал ее драконицу и это точно была не
она.
Почему ее зверь такой же, как мой? Почему она пришла в тело,
которое принадлежит не ей?
Боль туманила разум, выдворяя человека из сознания, дракон хотел
занять главенствующую роль, но я не позволил. Рык вибрировал в
камнях вокруг нас. Драконица ощерилась и тоже зарычала. Я резко
развернулся, снося крыльями уцелевший кусок рамы, ударился в стену,
выбивая кирпичи и прыгнул в темнеющую пустоту. Такую же густую и
вязкую, как чернота потери в душе.
Дракон должен был быть со мной солидарен, но вместо этого
отчего-то рвался назад.
К той, кто его истинной не была. К той, что украла ее тело и
лишила шанса на возвращение.
Драконы не предают любовь.
Потеряв свою пару, они сходят с ума, дичают и умирают с
тоски.
Тогда что не так с моим зверем?
Я сделал круг над полуразрушенной башней, пытаясь побороть
звериную сцщность. Что делать с этой пришлой чужачкой? Оставить ее
здесь? Раз Фирс привел ее в этот мир, пусть сам и благоустраивает.
Я тут не при чем.
“Береги свет, который доверили тебе боги”, — в голове снова
вспыхнула не моя мысль. Обдала сознание зверя жаром и тот зарычав,
рванул назад, как я не пытался переломить его сознание силой
воли.
Вынужденные делить тело на два разума, мы с первого оборота
учились сдерживать зверя и показывать, кто здесь главный. Но
сегодня я проигрывал. По всем пунктам. Судьбе, богам и собственному
дракону.
Гнилостные свиду крылья оказались ничуть не менее мощными, чем
прошлые. Как будто уменьшение веса самого зверя привело к его
большей маневренности и скорости.
Дракон завис на краю полуразрушенной башни, уцепившись когтями
за обломок кладки, и уставился на забивгшуюся в угол девушку. Она
сидела на полу, плотно вжавшись в целый кусок стены, самый дальний
от обрыва. Обняв себя руками, тихонько покачивалась туда-сюда, как
будто пыталась себя убаюкать. Растерянная. Испуганная. Жалкая.
Лилиана не была такой. Она была сильной, решительной и смелой.
Умела рисковать и при необходимости встала бы во главе моих солдат,
окажись я ранен. И вела бы их в бой. И привела бы к победе.
Я ей восхищался.
Эта вызывала у меня отторжение.
У меня. Не у дракона. И я никак не мог понять, почему этот ящер
предал свою пару. Гнилая плоть, гнилая натура. Другого объяснения
просто нет.