- Ой, какой я неуклюжий… А ведь есть
еще телевизор.
Развязной походкой вернулся в
прихожую.
- Ну, нашел бабло? Где спрятал? В
шкафу? В тумбочке?
- Чего-то больно много, - вдруг
заговорил хозяин квартиры, непонимающе смотря то на Дэна, то на
Леху. - В договоре вроде только сто девяносто тысяч. Откуда
остальное-то?
- Что-то ты борзый больно, - с
угрозой прищурился Дэн, подходя ближе. Бабло брал, пользовался, а
про проценты ничего не слушал, да? Чего пялишься? Или нашу доброту
совсем не понимаешь?
Парень развел руками, словно
показывая, что он сделал все, что мог и даже больше.
- Леха, объясни убогому, что, когда
берешь чужие Дэньги, то их нужно отдавать в срок и с
процентами…
Крепыш, все это время попиравший
стену, оживился. Видно было, что ему все эти разговоры уже порядком
поднадоели. Он демонстративно дунул на кулаки, довольно улыбнулся,
показывая дыру в зубах.
- Сейчас объясню.
Положил руку на плечо инвалида, чтобы
сдернуть его с коляски и бросить на пол. Дернул, а без толку. Худой
парень сидел в коляске, словно приклеенный. Ни на сантиметр не
шелохнулся.
- Ты чего, с…а?
Удивлённо ругнулся, увидев, как
инвалид сам перехватывает его руку и начинает сжимать.
- Ты совсем охуе…? Я же тебя сейчас
по стенке ра-а-а…
И тут как дико заорал, кривясь от
боли:
- А-а-а-а-а-а! Больно! С…а, больно!
А-а-а-а!
Стоявший рядом Дэн, вообще, в ступор
впал от вида брызнувшей крови. Локоть товарища, за который
схватился инвалид, хрустели, словно сухарики в пакетике.
- А-а-а-а! Больно! - не переставая
орал крепыш, жутко побледнев от боли. - А-а-а-а!
Через мгновение они уже вдвоем
пытались освободить руку, со всей силы лупя по инвалиду. Опять без
толку. Тот даже не отмахивался, совсем не обращая на их потуги
никакого внимания.
- А…, - крепыш взвизгнул напоследок и
рухнул без сознания на пол, раскинув в стороны руки и ноги.
Впав в ступор, Дэн отступил к стене,
вжался в нее, прикрывшись руками. Вся его псевдоуголовная бравада и
наглость просто лоскутами слезла, и остался лишь жуткий страх, от
которого рефлекторно сжимались мышцы и накрывали невыносимые позывы
в туалет.
- Эй! Эй, ты! –парень в инвалидной
коляске позвал длинного, а тот все не отзывался. Только пучил
широко раскрытые глаза и икал от ужаса. - Эй, очнись?! Вот же,
черт, еще и обоссался…
На штанине у Дэна, и правда, на
глазах расплывалось мокрое пятно.