— Ты позволил использовать ее на мне?
— Я рассчитывал, что ты полетишь с нами по своей воле.
— Мог просто сказать, что ты в Вилемие, и я бы согласилась.
После всего, что со мной случилось, я бы улетела оттуда с радостью.
Доминик хмурится:
— Все не так просто, Венера. Микаэль тебя не отпускал.
А вот это новость!
— Почему?
Я жду ответа от Доминика, но отвечает верховный, и голос у него, мягко говоря, злой:
— Потому что ты назвала Рауля своим супругом и стала официально женой этого щенка. Микаэль заявил, что ты член его стаи.
Идея игнорировать Рамона и делать вид, что он невидимка, проваливается в самом начале. Мои глаза расширяются, а не посмотреть на виновника всех моих несчастий просто невозможно.
— То есть твой брат оказался еще большим эсдеринос? — вкрадчиво интересуюсь я.
— Ну почему же? — цедит верховный или уже бывший верховный. — Он выполнил твое пожелание. Позаботился. А Рауль и счастлив, что ты ему досталась.
Мы смотрим на друг друга так яростно, что, мне кажется, сейчас взглядами высечем искру, а может, не одну. Главное, не поджечь тут все, мы все-таки в воздухе!
— Знаешь, что? — рычу я. — Да каждый волк в стае Микаэля спал и видел, чтобы я выбрала его в качестве мужа.
— Конечно. Чтобы забраться к тебе в постель.
— Я была беременна, — возмущенно выдыхаю. Какая, к бесам, постель? Я же была круглая как шар, и вообще, даже мне, как волчице, понадобится пару месяцев, чтобы восстановить форму.
Но, кажется, Рамон этого не видел. Или не понимал.
— Это не отменяет твоей сексуальности, твоих взглядов, как у трепетной лани.
— Лани?!
Нет слов!
— Твоего роскошного тела, в конце концов.
Хотя вру, слова есть.
— То есть ты только сейчас заметил то, что остальные давно знали?
— Я-то сразу заметил: после той ночи и появилась наша дочь. Просто не говорил тебе. Много чего не успел сказать, — последнюю фразу он добавляет устало, если не сказать с тоской в голосе.
Он вообще выглядит уставшим, сжимает и разжимает кулаки. Но я пресекаю в себе любую попытку проникнуться его чувствами, закрываю ее, как на краник. И только сейчас осознаю, что у нашего спора о моей сексуальности множество свидетелей — попросту, все присутствующие на борту.
Бес!
— Прошу прощения, — извиняюсь перед Домиником.
— Ничего, — альфа больше не хмурится, лишь продолжает внимательно изучать меня, нас с Рамоном. — Я понимаю, что вы не успели выяснить отношения.