Левассар отвёл руку с ножом. Баньоло облегченно выдохнул, схватил тряпку и протер взмокшее лицо.
– В какую сторону они пошли?
– Сам я точно не видел, но Оливер провожал их до дверей. Должен знать. Оливер! – крикнул хозяин сыну. – Куда увели Патчиму?
– Я видел, как они сворачивали к торговым рядам. Тот хлыщ собирался что-то купить для неё.
– Вот видишь, – угождающим тоном говорил Монкс, – никто твою драгоценную бабу не обижает. А я свою оплошность перед тобой исправлю. Таких тебе красоток подгоню – закачаешься. Совсем юных и не порченых. И всё за мой счёт! Ну, по рукам? Да забудем всё и по пиву?
Старший Баньоло вновь наполнил кружку. Пальцы не с первого раза смогли закрутить кран, и немного пены хлынуло через край, пачкая сапоги кабатчика. Руки сильно тряслись. Желая успокоиться, Монкс скорее поставил кружку на стол и положил на его поверхность обе ладони.
– Забудем? – сплюнул Левассар. – Забудем. Но при условии, что я её верну. А если нет… то вот тебе аванс!
И пират замахнулся рукой с ножом.
Баньоло истерично закричал и покосился на свою правую ладонь. Та была пригвозждена холодным лезвием к столу, и из-под неё расползалось и увеличивалось в размерах кровавое пятно.
Баньоло поплохело. Перед глазами всё поплыло, и он покачнулся. Рухнул бы на стол без сознания, если бы Оливер не бросил всё, что держал, на пол и не подскочил к отцу, поддержав его.
Среди гостей по-прежнему никто не шелохнулся. И принялись шептаться лишь тогда, когда Левассар, махнув своим вышибалам, выскочил из душной забегаловки на улицу и бросился в направлении торговых рядов. Тогда-то и зашевелись все, кто остался в «Щупальцах кальмара», и стали выспрашивать друг друга, не является ли случайно кто из посетителей лекарем… Пусть и самым захудалым.
До торговых рядов все шестеро шли быстрым шагом. Все, кто попадался им на пути, шарахались в разные стороны и безоговорочно уступали дорогу. Когда показались первые прилавки, то Левассар переглянулся с помощниками. Двое согласно кивнули и двинулись влево. Другие двое повернули влево. Сам Левассар двинулся вперёд, за ним спешил, оглядываясь по сторонам, похожий на гориллу бородач.
Далеко шагать не пришлось. Торговка, разложившая на лотке яркие, как цветочное поле, платки, ласково ворковала с покупателями, протягивая даме свой товар. Последняя смущённо улыбалась, но примеряла платок за платком, пока не остановилась на том, что был самым скромным. Её спутник отсчитал нужное количество монет и протянул торговке. Та радостно заулыбалась беззубым ртом: щедрый господин дал больше, чем она просила.