Я видела чуть больше, чем знала о том моя всесильная королева-мать. Например, то, что Боги прекрасно слышали мольбы и стоны жертвы, но не вмешивались не потому, что не могли, а потому, что не видели для себя пользы.
Слабые люди, не способные больше вершить не только судьбы других, но и собственную, не были Им интересны.
Когда фигура падала на доску, то Боги сметали её со стола в пропасть безжалостной рукой и обращали взоры к победителям.
Так думать было кощунством, но я знала, что права. Я чувствовала Богов намного лучше тех, кто посвятил им в служении свою короткую жалкую жизнь. Их Сила жила в моей крови, хоть и ослабленная десятикратно, и тем горше мне было осознавать, что ничья жертва для Них не священна, если не влечёт благостные перемены.
Когда моя Леди-мать избавилась от своего короля, Ненасытный Бог вёл её за руку в покои супруга, вложил в её руки кинжал, закалённый кровью, пролитой на Его алтаре, Он знал, к чему приведёт падение титана из дома Ядвинов. Старый ворон, раскрыв крылья, улетит в чертоги Богов, чтобы молодой занял его место и возродил традиции. Они давали Богам Силы.
Без молящихся, без жертв, которых Они так презирали, Боги слабели. Так было у нас, в Лесном королевстве. Должно быть, здесь Небодержатели ведут себя так же. И плохо было то, что я не знала этого наверняка.
— Что встала столбом, Рогенда? — младшая карла остановилась напротив меня и сощурила глаза. Это не предвещало ничего хорошего.
— Простите, госпожа. Я задумалась.
— Давай ступай, — кивнула она, на лице прислужницы Голубого дома подозрительность сменилась выражение беспримерной усталости. — Провожу, чтобы не зашла ненароком ещё куда.
— Можно спросить вас, карла Вильма? — осмелилась задать я вопрос, когда мы отошли на достаточное расстояние, чтобы нас никто не мог подслушать.
Ни фронны, как бы ненароком выскользнувшие в коридор по естественной надобности или с целью побыть наедине, присев на скамью возле больших песочных часов просторного главного зала. Ни карла Ильма, говорящая о некоем небезызвестном мне скальде таким тоном, словно не имела на то права и позволения.
— Что с тобой будет, верно? — вздохнула темноволосая карла. Она единственная из прислужниц не старалась скрыть, что родом издалека. — Кто ж знает, только Боги, но им нет ни до тебя, ни до меня никакого дела.