Но в тот момент страх отсутствовал, и меня вело лишь желание
вернуть ей потерянный кулон, замешенное на отчаянной благодарности
за спасение. Кроме того, она казалась мне едва ли не
ангелом-хранителем, появившимся в самый жуткий момент, поэтому я
даже и мысли не допустила, что место, куда этот ангел вошёл, может
оказаться опасным.
В общем, да, я просто, не замешкавшись ни на секунду, заскочила
следом за ней.
Правда, в последний момент в голове вдруг мелькнула мысль, что
сегодня утром я проходила через этот проулок и не заметила здесь
никакого бара.
Вообще, казалось, что и дверь, и аккуратное крыльцо, и крыша над
ним с изогнутыми углами и расположенными на них фигурками
оскаленных китайских драконов просто возникли в голой кирпичной
стене на торце обычной многоэтажки.
Проскочив через дверь, я по инерции сделала пару шагов вперёд и
замерла, словно врезавшись в стену. Я подсознательно ожидала, что
попаду в обычную забегаловку в восточном стиле, но от открывшейся
мне картины напрочь забыла обо всём на свете.
“Попадалово!” – Вот единственная мысль, которая возникла на тот
момент в голове.
За ближайшим столиком сидело трое точно таких же красноглазых
демонов в плащах, как тот, которого я встретила в подворотне. Чуть
поодаль расположилась компания удивительно красивых парней. Один из
них как раз вонзил удлинившиеся клыки в кусок сырого мяса, и кровь
ручейками потекла по точёному подбородку, прокладывая красные
дорожки на белоснежной коже. Глаза пожелтели, а на голове на миг
обозначились рыжие лисьи уши.
У барной стойки кучковались девушки. Красивые, даже слишком...
но было что-то неуловимо жуткое в их нечеловечески совершенных
лицах. Они стреляли взглядами в сторону стола с красавчиками и
время от времени шипели друг на друга, как кошки.
В углу развалился синекожий одноглазый толстяк то ли в балахоне,
то ли в монашеской рясе. Перед ним стояло огромное блюдо с чем-то
вроде мелкого печенья. Он хватал печенье пригоршнями и жадно
забрасывал в огромный рот. А рядом, прямо на столе устроились
мелкие уродливые человечки с рожками, зубастые, хохочущие, то и
дело отвешивающие друг другу тумаки.
В другом углу сидела женщина. Фигуристая, в откровенном платье.
Вот только её голова на длинной тонкой шее парила под потолком. Шея
по-змеиному извивалась, а голова перелетала с места на место, явно
подслушивая чужие разговоры.