А мне хочется развернуться и врезать ему. За его вопрос: «Что не так?»
Все не так, Стембольский. И лучше бы тебе идти в свою красивую богатую жизнь и не мешать простым смертным проживать ту единственную жизнь, что предназначена им судьбой.
— Думаешь, кинул свою дизайнерскую клумбу, как кость собаке, и все рассыпались в признательности?! У Тимофеевны тут был огород. Она ковырялась в своих грядках с утра до вечера. Сеяла. Высаживала рассаду. А что теперь? Ты отнял у человека смысл жизни. Единственный. Помрет еще.
Я довольно откровенно и хлестко выплевываю каждое слово. В надежде его прогнать.
По правде, мне нравится клумба. Даже очень. Уютная красота в убогом старом дворе. Яркий участок иной жизни — без бед и горестей, маленький рай.
— Ты, Стембольский, так и не научился одному! — продолжаю словесно наступать, а спиной чувствую, что он подходит ближе.
Табун мурашек стремительно несется вдоль позвоночника, и хочется уже заорать, насколько это больно — чувствовать его вот так, как в ту ночь, когда у нас случилась первая близость.
— Интересно, чему?
— Согласовывать с другими свои планы!
В панике я пытаюсь отстраниться, и он сразу понимает, что к чему, и успевает меня остановить.
Я продолжаю стоять спиной. Никакого зрительного контакта, иначе это будет полный провал и мое очередное поражение.
— Отпусти, Ян, — мучительно выдыхаю и продолжаю словами бить наотмашь: — Все в прошлом. Я тебя больше не люблю.
Мы стоим на темной улице. У шикарной клумбы. Он нависает надо мной и упирается подбородком в макушку, крепко держа руками мои плечи. Я не смею дернуться и утопаю в этих ощущениях. Он по-прежнему пахнет тем Яном. Древесные нотки его парфюма обжигают похлеще настоящего огня.
Я знаю, о чем он думает сейчас. Это очевидно. Именно тогда. В нашу первую ночь. Я боялась перейти грань и больше себе не принадлежать.
Так и вышло. Яна я не смогла заменить никем. Забыть тем более.
Была единственная жалкая попытка переспать с малознакомым мужчиной, но ничего не вышло. Постыдно сбежав с чужой территории, я решила, что больше никогда, никогда себя не буду заставлять и принуждать. Особенно к близким отношениям с мужчинами.
— Не могу, — выдыхает он, и я слышу, как сбивается его дыхание.
От меня? Обманывает или подыгрывает? Не верю.
Вырываюсь из крепких мужских объятий, перехожу на бег и прячусь в подъезде. Ян совсем чуть-чуть не успевает меня догнать. Слышу глухой стук в подъездную дверь и сползаю на пол. Ян что-то громко говорит. Но я словно оглохла, ничего не могу и не хочу разобрать.