Рост у всех повыше ста восьмидесяти,
здоровые, с гладко выбритыми черепами. Впереди всех стоял мужик с
глубокими сухими морщинами вокруг глаз и рта и пустым сросшимся
веком вместо правого глаза — судя по самоуверенной наглой ухмылке,
он и был тем самым Медведем. Вся компания была одета в одинаковые
серые бронежилеты, темные рубашки, маскировочного цвета штаны и
высокие, до середины голени, ботинки со шнуровкой. В руках у них
были автоматы, основным корпусом напоминавшие старый добрый АК-500,
но со всякими навесами.
— Да нам посрать, — противно
хихикнул парень из-за плеча Медведя.
— Рот закрой, пока старшие
разговаривают, — басисто рыкнул на него одноглазый. И опять
обратился к Егору. — Ты намекаешь, что собираешься просить убежища?
Для себя и своего новобранца?
Взгляд моего спутника стал злым. И
тем не менее он спокойно проговорил:
— Нихера я у тебя просить не
собираюсь, Медведь. Право убежища работает для всех. Потому как мы
тут все под бурей ходим. Даже такие гандоны, как я и ты. Так что
давай мы просто здесь посидим, пока наверху не отшумит, а потом
счастливо свалим в туман. Даже фонарь твой оставим, мамой клянусь.
Мне из твоего чумного логова один хер ничего не надо.
В легком шоке от такого
дипломатического таланта я взглянул на Егора.
Вот это тирада была. Без пол-литра и
не разберешь, то ли о помощи попросил, то ли послал куда подальше.
Или и то, и другое одновременно.
Медведь усмехнулся.
— Право убежища, говоришь? —
протянул он. — Однако. Что ж, тогда у меня для тебя дурные новости,
Хирург. Видишь ли, в моей земле у чужаков нет никаких прав. Вне
зависимости от погодных условий. Так что выметайся на поверхность.
Если поторопишься, может быть, до южного форта успеешь добежать. И
вот там, у Крестоносца, об убежище и договоришься.
Его спутники довольно заржали. Но
одноглазый строго взглянул на них через плечо, и они оба мгновенно
умолкли.
Егор криво усмехнулся.
— Прямо вот так, да? А не боишься,
что как-нибудь сам в моем положении окажешься?
Медведь хмыкнул.
— Ты знаешь, нет. Не боюсь. И знаешь
почему? Потому что сильный всегда сможет войти туда, куда ему надо,
если ему надо. Мы же не горстка собирателей, как некоторые…
Пока он это говорил, мысленно
прикидывал наши шансы.
Бронежилеты значительно усложняли
задачу. И автоматы. И Егор, стоящий впереди. Хоть он и осел. На
кой-черт он полез разговоры говорить при таком-то раскладе?