Рядом с кроватью, у изголовья которой разглядела металлическую витую спинку, на диване спал мужчина в костюме, лицом повернувшись к стене.
У окна, за которым уже рассвело, стоял небольшой письменный стол со стулом-креслом, дальше в углу — шкаф. Вся мебель была старинная, с резьбой и виньетками, такую она видела только в исторических фильмах. Внизу на потертом ковре с едва видным восточным рисунком стояли домашние туфли с острыми, немного задранными вверх, носами.
Подумалось: «Как это все похоже на сон... Такое ощущение, что оказалась в каком-то фильме. Но как это произошло? Почему я оказалась в пещере? Кто были те мужчины? Я должна обязательно вспомнить хотя бы, кто я. Доктор зовет меня Анной... Но у меня другое имя — я в этом почему-то уверена. Меня никто не называл Анной. И нет у меня никаких сестер, тем более с таким именем — Аврора».
Заболела голова, и она решила больше не напрягать память. Спустила ноги с кровати, обнаружила, что на ней надета белая сорочка и короткие пижамные штанишки с оборками на концах. Надела туфли и прошлась по комнате. Снова вернулось чувство страха — из-за того, что она не знала, кто же она на самом деле и как она оказалась сначала в пещере и теперь в этой комнате.
Подошла к шкафу. Надо было что-то надеть. Вот-вот проснется доктор, да и остальные обитатели дома. Как ей реагировать на все происходящее? Какую выбрать линию поведения?
Краем глаза она заметила какое-то движение у двери и повернулась к ней.
Хорошенькая девушка лет восемнадцати с заплетенной длинной косой и в простеньком платье низко поклонилась и проговорила:
— Госпожа Анна, я помогу вам одеться.
Госпожа? Про себя она хмыкнула, с трудом сохранив невозмутимый вид. К ней никогда не обращались так учтиво...
Пока девушка помогала ей облачиться в длинное с оборками шелковое платье оливкового цвета, она мучительно размышляла.
Ее звали другим именем... это точно. Как же ее звали? Пока ловкие пальчики девушки застегивали пуговицы на ее спине, прикрыла глаза.
В памяти возник детский голос, произнесший: «Александра Ивановна!»
И тут же как будто рядом раздался мягкий женский голос, тихо звавший ее: «Саша! Саша!»
От болезненной работы памяти усилилась головная боль, но с некоторой радостью она отметила, что от произнесенного имени стало легко на душе. И тогда она покорно подчинилась рукам девушки, машинально присела на стул, подхватив с боков длинную юбку.