Снова кто- то решился выскочить из-за дерева, рванул что есть мочи, пробежал метров пять и бросился наземь. Полежал секунду, видимо, решил вставать, приподнялся на карачки и поймал мою стрелу. Рухнул без звука. Детский сад, игра «Зарница». Где ж их столько набрали… по объявлению?
Кажется, противник тоже пришёл к тем же оценкам и выводам. С разных направлений послышались шорохи, однако силуэты не появлялись, обстановка ощутимо разрядилась. Враги просто отползали на брюхе из зоны поражения моего лука. Чтобы окружить меня на таком радиусе, нужно не меньше сотни солдат, просто чтоб не теряли из виду соседей. Не будем считать противника глупым, скорей всего, решили отрываться, уходить.
Бросили раненного? Не будем думать о людях плохо, сразу к раненому идти не нужно. Поднимаюсь на ноги и начинаю движение следом за отходящим противником, чтобы обойти предполагаемую засаду. Тенью перехожу от дерева к дереву, стрела на луке наготове, увижу – сразу убью.
Враг ждёт моих шагов, начинает понимать, что не дождётся, ему меня не услышать. Вот он, красавчик, не выдержал, выглянул из-за дерева, вглядывается в лес. А я близко уже, только в стороне.
- Эй! – позвал я вполголоса.
Он резко оборачивается, в переносицу вонзается моя стрела. Я достал новую стрелу и продолжил неспешный обход. Сначала убедился, что неприятель ушёл, потом подошёл к раненому. Он меня как увидел, даже скулить перестал. Лицо сделал строгое, губы поджал, наверно, почувствовал что-то нехорошее. Ну, правильно, лечить его я не собирался, допросить только и грохнуть.
Говорю:
- Кто вы, сколько вас? Кто послал, зачем?
Он молчит. Я вздохнул – пытать как-то надо, а я в жизни этим никогда не занимался. Он же орать станет! А вдруг герой, и не скажет ничего, что тогда? И тут у меня ладошка потеплела, как малыш о себе напомнил. Вспомнил я, что чувствовал, когда получал знак Огня! Незабываемые ощущения - знал бы что-нибудь, всё бы Настеньке тогда рассказал.
Взял я раненого за руку, чуть заломил в запястье, ладошкой прикрыл его ладонь, окликнул маленького поиграть. Мужик орал и вырывался, я держал его мёртвой хваткой, хоть и самого припекало. По лесу поплыл тошнотный запах палёной кожи, мяса, от его истошного вопля, казалось, вибрировали стволы.
Я убрал ладонь, он зачастил скороговоркой: