Велке выгреб из кармана выигрыш и высыпал на стол, разделил ладонью поровну и одну часть отодвинул к хозяину дома, а вторую ссыпал назад в карман.
- Зачем? – спросил Богдан. Подошедшая Стефсия удивленно посмотрела на мужа.
- У тебя дети, а я виновен в том, что пан Лех выставил тебя из таверны, – ответил князь.
Стефсия и Богдан переглянулись.
- Ты потерял работу? – прошептала женщина. В свете свечей, что освещали горницу, не было видно, как она побледнела. Муж поймал ее руку в свои, усадил рядом.
- Не переживай, Стефа. Была бы шея… - и поцеловал женщину в губы.
- Ага, - она вырвалась и вздохнула. – Вон она, наша шея, на полотях сидит, - печально проговорила Стефсия.
- Это моя вина, - попытался вступиться за нового знакомого Генрих, но Богдан знаками велел ему замолчать.
- У меня уже есть на примете другая работа, - произнес он, - только раньше я сомневался, стоит ли, а теперь… - и осекся, повернув лицо к князю. – Там нужны крепкие мужчины, владеющие оружием.
- Это не проблема, – кивнул Генрих, сообразив к чему клонит хозяин дома. Видимо, не зря он пригласил его переночевать к себе. Может быть, судьба улыбнется князю и подкинет верное решение для его проблемы?
- Укладывай детей, расскажи им сказку, а мы тут немного потолкуем с паном Велке, – велел жене Богдан и она не решилась возразить. Только еще раз посмотрела на гостя и встала, двинувшись к полатям. Генрих проследил за тем, как она достает одеяла и подает их детям, а после отвернулся к Богдану.
- А теперь поговорим, - сказал бывший охранник таверны и улыбнулся, - да ты пей. Пиво жена сама варила. Доброе получилось. Она у меня на все руки мастерица.
Князь кивнул и пригубил из кружки. Закивал, оценивающе.
- Действительно, хорошее, – согласился Генрих.
- А теперь послушай меня. Может быть, захочешь отправиться со мной, - продолжил Богдан. – Работа не простая, но и заплатить должны прилично, так что…
- Говори, – велел молодой князь и Богдан снова улыбнулся.
******
Ужин прошел напряженно. Хотя старая ведьма и не смотрела на меня, но создавалось такое неприятное ощущение, что чужие липкие пальцы касаются кожи, ощупывают меня всю, сверху донизу.
Я терпела и как могла уходила от этих касаний. Только что была моя просыпающаяся сила, против этой женщины, умудрённой опытом и веками плетения интриг? Ничто. Оставалась только молиться и надеяться, что Агнешка не затевает против меня ничего опасного, хотя, в этом я тоже стала сомневаться.