— Мой Владыка, что привело вас в Инкубарий? – спросила она нежным голоском, покорно склонив голову.
Мнимая покорность. Я видел все. И сжатые кулаки, и побелевшие костяшки пальцев, и хмурые морщинки на лице. Чувствовал исходящее от сурухай напряжение и страх.
Боится. Правильно делает. Никто не имеет права проливать кровь моего инкубатора.
— Что тут происходит, Аминат? – спросил, спокойно скрестив руки на груди.
— Ничего, стоящего вашего внимания, мой Владыка, — ответила Аминат, склонив голову и скрестив руки на груди.
— Ничего? – переспросил, показалось, что ослышался. – А это тогда что? – рявкнул так, что всех обитателей гарема как ветром сдуло. Никто не желала наживать себе врага в лице сурухай, наблюдая за тем, как ее отчитывают словно нерадивого ребенка. – Вот это, что? – повторил, указывая в сторону алтаря, на котором продолжалась кровавая эксзекуция.
Похоже, человечке все не нравилась грубость, и садизм, я всеми фибрами своей сущности ощущал боль, ужас, и ярость.
Девушка, которую почти забили насмерть волшебным кнутом, все еще сопротивлялась, держалась до конца. И мечтала отомстить. Отлично. Ненависть и месть лучше, чем полная апатия, которая обычно исходит от кифайи после ночи со мной.
Сломанные игрушки, вот во что они превращаются. Если выживают, тут дело даже не в моей бешенной энергетике, а некоторых физиологических интимных особенностях.
В моей второй алчной до сладкой человеческой энергии сущности.
Почувствовал, как груди касается такая хрупкая, и такая сильная женская ручка. Распахнул глаза, даже сам не заметил, как зажмурился.
И когда только эта стерва успела так близко подойти?
— Мой Владыка, я просто наказываю нерадивую наглую девчонку. Она оскорбила меня, и заслужила наказание. – Демоница невинно похлопала ресничками, умоляюще глядя на супруга.
— И за это ее нужно запороть насмерть? – рыкнул, слегка выпустив недовольного зверя на волю. Мое лицо изменилось, скулы заострились, глаза удлинились к вискам. Между губ показались кончики клыков. Тело вытянулось, и теперь я мощным исполином нависал сверхну на собственной женой. Схватил ее за горло лапой с удлинившимися черными когтями. – Как ты посмела, пролить кровь моей кифайи? Встряхнул дерзкую зарвавшуюся демоницу, приподнял над землей, сжав горло еще сильней.
11. Глава 9