– Я ещё долго здесь буду. Всё хорошо, тебе не надо беспокоиться, – как можно дружелюбней сказала я.
– Подозрительная мягкость, – фыркнул он. – Что, у вас там весело? Небось, все нахрюкались уже?
– Разговор окончен.
Нет уж, я не собиралась позволять ему портить мне настроение! Убрала телефон, оглядела стол, просто чтобы не стоять столбом, и почувствовала близкое присутствие.
– Почему не берёте шампанское?
Виктор стоял за моей спиной, и носа коснулся знакомый запах с нотками сливы и специй.
– Я не пью.
– Совсем?
Я кивнула, оборачиваясь, и губы его дрогнули.
– Боитесь потерять контроль над ситуацией?
– Просто не люблю пьяных, – отчеканила я, выдержав его взгляд вежливых пять секунд.
– Простите. Не смею настаивать. Но тогда позвольте, я принесу вам сок или безалкогольный коктейль.
В голову пришла нелепая мысль: а мог ли он попытаться меня опоить?
– Не доверяете, – тотчас догадался генеральный. – Понимаю.
– Но не одобряете?
– Почему же. Подозрительность – вовсе не порок. Если, конечно, она не чрезмерная. – Он указал рукой на стол. – Вы можете взять напиток сами. Некрепкие – там.
– Благодарю вас.
Я выбрала что-то малинового цвета, и сделала осторожный глоток.
– Вкусно.
Облизнулась, так как напиток был с мякотью, и поняла, что именно в этот миг Виктор смотрел на мои губы.
– Как вам праздник? – спросил он.
– Великолепный. Мне, правда, не с чем сравнивать.
– Не хотите попробовать себя в конкурсе талантов?
Я отрицательно мотнула головой.
– Я смущаюсь такого количества людей. Пляжный танец не в счёт – там было другое настроение и моя бывшая наставница. – Я посмотрела ему в глаза. – А вы почему не поёте?
– Не умею, – невозмутимо ответил он. – Другое дело, танцы. Позволите пригласить вас?
– Да.
Далеко меня уводить Виктор не стал, наоборот, избрал местечко с краю танцевальной площадки, где было темнее всего. Привлёк к себе с мягкой властностью, и повёл в сдержанном ритме под чарующую Cosas de la Vida. Я чувствовала, как гибко движется его сильное тело, и то и дело упиралась взглядом в едва заметно улыбающиеся губы. В своём костюме он был как в броне из особой силы, я же чувствовала себя в платье обнажённой. Особенно остро это ощущалось, когда рука Виктора легко скользила по моей талии – вроде бы по гладкой ткани, а будто прожигая её жаром ладони… Всё внутри затихло, замерло в предвкушении, но чего – я не знала. Нет, Виктор не стал бы целовать меня на виду у всех. И танец наш был вполне приличным, пока он вдруг не сказал, склонившись к моему уху: