Весь этаж пропитался запахом мандаринов точно кто-то развесил по
углам ароматические вонючки. В носу сохло и свербело.
— Можно тебя на пять минут? Хочу кое-что из прошлого обсудить.
Мы быстро. Я сама в паузе стою.
— Конечно. Что-то на линии случилось?
— И да, и нет, — когда Катя подошла на расстояние шёпота,
добавила. — Кажется, меня сталкерит какой-то больной. Только
тихо!
— Ага, понимаю. Проходила!
Вышли в коридор. От холодно-больничного света, невольно
возникали ощущения, что у нас не офисы, а палаты. Ага, именно так!
Палаты для тяжелобольных, реанимация, психоневрологическое
отделение и, конечно, приёмная. Если в здании отсутствует
тринадцатый этаж, знайте, скорее всего, там call-центр, паутина и
мох.
— У твоего тоже был скрытый номер? — начала серию уточняющих
вопросов.
— Когда как. Он, когда напивался, то ничего не скрывал. Звонил с
пяти номеров. Заморочился называется. Руководству было плевать,
пока он несколько раз не сказал под запись, что приедет ко мне и
задушит телефонным проводом.
— Жесть! Пфф. И чем дело кончилось?
Катя посмотрела по сторонам. Всё же что-то невротичное в ней с
тех пор осталось.
— Сотовая компания расторгла с ним договор. Заблокировали.
Наверное, служба безопасности сработала. Последнее, что он успел
сказать — мой адрес.
— Представляю, как ты перепугалась. Прости, что тогда так
хреново отнеслась к тебе! Мне по сей день неловко, — слукавила я,
так как совершенно не вспоминала про коллегу до похожей ситуации.
Вс, как у людей. Прижмет, так мы ищем поддержку. А сами умеем
кого-то приободрить? Кроме фигур речи а-ля: «все будет хорошо»,
«все наладится»!
Стараясь поменьше дымить, Катя быстро затянулась одноразкой,
размахивая жидкий клуб дыма рукой.
— Ты побольше дыми, чтобы перебить фруктовую вонь. У меня уже
аллергия, — нелепая шутка. Я, как всегда, вставляла всякую дичь не
в нужный момент. Сотни раз прикусывала язык и всё равно ляпала
— Звонить он перестал. Но тревоги это не убавило. Места себе не
находила. А если, и правда, подкараулит? Вдруг кто-то сливает базу
операторов? Столько себе всего надумала.
— И что спасло?
— Олег! Ну, мой мужчина. Мы познакомились в очереди к психологу.
Точнее, я сидела к психологу, а он на сахарную депиляцию.
Я удивленно широко открыла глаза.
— Чего? На депиляцию? Шугаринг, что ли? — переспросила, подумав,
что последние годы мне и бриться-то не для кого. В джинсах
неприятно закололись небрежно срезанные острые волоски.