— Я всё ещё твой муж, — мы заезжаем в паркинг и, останавливаясь, Кирилл разворачивается ко мне, — хочешь ты этого или нет.
— Всего на пару месяцев.
— Посмотрим, — угроза не пугает, и стоит нам перешагнуть порог квартиры, как я твёрдым шагом иду в спальню.
Кирилл останавливается в дверях, когда лёгкий дорожный чемодан заполнен уже наполовину.
— И куда ты поедешь?
— На Фрунзе, — сдув волосы со лба, я смотрю на него твёрдым взглядом, — и не надо обольщаться. Адрес ты знаешь лишь потому, что лишать Сашку отца не входит в мои планы.
— И что ты скажешь Игорю Ростиславовичу? — хмыкает он, присаживаясь передо мной на корточки.
— Правду, — со смерти мамы отец сильно постарел, но скрывать от него развод — высшая степень идиотизма.
— А это для нового любовничка? — двумя пальцами он вытягивает из стопки одежды кружевные чёрные трусики.
— Пошёл к чёрту, Самсонов! — выдернув бельё, я бросаю его в чемодан и раздражённо хлопаю крышкой.
— Обязательно, родная, — вскидываюсь я слишком поздно, он хватает меня, намертво прижав руки к бокам, — но чуть позже.
— Не смей! — считается ли домашним насилием то, что Кирилл роняет меня на кровать, блокируя ноги и удерживая руки одной своей? Вряд ли суд это признает, узнав, как выгибается моё тело, когда он касается кожи, задрав сарафан до талии. — Кирилл!
— Уже не так решительна? Да, Кира? — меня отрезвляет металлический привкус во рту. — Тебе же нравится, не сопротивляйся! — сопротивляться возбуждённому мужику в полтора раза больше меня? Был бы смысл.
— Ты пожалеешь! — его рука поглаживающими движениями спускается всё ниже, и мои угрозы не имеют уже никакого эффекта.
Как хорошо, что у меня есть аргумент посерьёзнее!
— Дрянь! — хрипит Кирилл и заваливается набок.
Может, я и собиралась его пожалеть, но как-то совсем некстати вспомнились Меркулова и Хоффман, так что Самсонов получил прямой удар по своему достоинству и в прямом, и в переносном смысле.
— Возможно.
Мне хватает времени не спеша переодеться, собрать вещи сына и вывезти чемодан в коридор.
— Мама, ты куда? — из детской выходит Сашка, зевая и потирая рукой сонные глаза.
— Поедем в гости к дедушке, — таинственная улыбка и весёлое подмигивание зажигают восторг в глазах ребёнка — у него сегодня определённо счастливый день. В отличие от меня. — Держи рюкзак, — красный, со Вспышем, — и беги за любимыми машинками, скоро выходим.