Уже в кромешной темноте мы лежим, скрючившись, затаив дыхание, плотно прижимаясь и держась друг за друга, словно это каким-то образом поможет.
– Может, их собьет с толку запах… – выдыхаю Станису в шею.
Он, помедлив, кивает, и я слышу, как он принюхивается – действительно, в пещере сильно воняет грибами и плесенью. Это может отбить собаке нюх. Нам бы точно отбило... Я еще сильнее поджимаю босые пятки, вдавливая их в сырую, пахучую землю, надеясь пропитаться этим запахом насквозь, слиться с ним…
– Прощай, Айрин… – без всякого предупреждения, Станис вдруг склоняется ко мне и целует – коротко, лишь на полсекунды замирая, прижавшись ко мне теплыми губами. – Увидимся в другой жизни.
– Что? – я не понимаю.
– До полнолуния двадцать минут… – скороговоркой, выдыхая мне в рот, продолжает он. – Как только обернешься, беги в обратную сторону, им в тыл. Тебя ничем не будет отличить от обычного зверя и запах будет простой, а не тот, на который они науськаны… И не возвращайся сюда, не вздумай мстить за меня! Ты сможешь, принцесса…
Я все еще с трудом понимаю, о чем он, но уже машинально сжимаю его рукав.
– Что ты несешь, Станис? Что я смогу?
– Ты знаешь, что, – уже жестко отвечает он. – Ты должна выжить. В тебе – кровь Первого Альфы. Ты должна… Обязана. Иначе все это было зря.
Я начинаю понимать, и одновременно крутить головой. Зажмуриваюсь, хотя и так ничего не вижу. И все сильнее обхватываю его руками.
– Мы оба успеем… Переждем здесь...
– Нет, Айрин. Ты знаешь, что нет. Либо я увожу их от тебя, либо через пару минут они найдут нас обоих. И тогда… ты знаешь, что будет.
Ужас безысходности охватывает меня густым, ядовитым облаком, стягивает и парализует, лишая сил. Лишая надежды – единственного, что вело меня сквозь непроходимые леса и болота, несмотря на боль. После момента оцепенения меня начинает безудержно трясти, я вжимаюсь в шею моего любимого, обильно поливая его слезами.
– Нет… я не хочу… не дам тебе умереть… Не даааам… – рыдания вырываются из груди, несмотря на все мои попытки сдержать их. Нельзя шуметь, нельзя…
– Люблю тебя, Айрин. Прощай.
Твердо хватая обе мои руки за запястья, Станис раздвигает их, еще раз припечатывает мои губы поцелуем, кусает даже, словно оставляет на мне свою метку, и резко съезжает по прелым листьям вниз, туда, где я уже не достану его, разве что ногами. Но он и их избегает, подпихивая меня еще глубже внутрь и выныривая из нашего укрытия.