В свой личный мир я выпадаю почти сразу же после приезда
дознавателя. Получается только дойти входа в дом. Скорее всего, я
даже до кровати не дохожу. Хотя в себя прихожу именно в ней.
За окном светит солнце, хотя я отчётливо помню, что выпадал
поздним вечером, даже скорее ночью. Не очень могу понять, сколько
проходит времени, потому что за внешним следить у меня не
получается. Слишком много внимания требуют осколки моей памяти.
Окидываю вниманием доступное пространство. Узнаю знакомые
сигнатуры слуг, Кошкина, узнаю Рыжую, вот это новая сигнатура,
скорее всего, принадлежит Эльвире Леопольдовне. Судя по их
расположению, сейчас время обеда. Встаю с кровати. Заправляю
постель телекинезом, одеяло само поднимается вверх, расправляется.
Постельные принадлежности становятся гладкими, без единой
складочки, одеяло опускается на кровать и создает абсолютно
идеальную картинку.
Быстро мысленно пробегаюсь по телу. Расправляю, растягиваю
застывшие мышцы, сухожилия. Тело очень восприимчиво, благодаря
глифу восстановления, и очень быстро приходит в рабочее
состояние.
Всё так же Аспектом поднимаю вычищеную и выглаженную одежду со
стула рядом с кроватью. За считанные секунды накидываю одежду на
себя. Расправляю её. Жестом создаю ростовое зеркало напротив. Всё
сидит идеально. Зеркало исчезает.
Выхожу в сторону столовой. Двадцать шагов до лестницы, двадцать
четыре ступеньки вниз, и ещё три десятка шагов до обеденного
крыла.
— Доброе утро! — здороваюсь со всеми присутствующими.
В фоне сразу же ощущаю радость Рыжей и Кошкина. Но внешне не та,
ни другой не показывают вида.
— Вы пришли в себя молодой человек? — спрашивает Эльвира
Леопольдовна. — Тогда прошу вас, с позволения Бориса Васильевича,
занимайте место за столом.
Смотрю на Кошкина. Тот кивает и слегка улыбается.
Прохожу за стол, отодвигаю стул, сажусь. В фоне лёгкое
изумление.
Слуга Семён мгновенно кладет передо мной приборы, а служанка
ставит первую перемену блюд.
Передо мной оказывается салат с мясом птицы, перепелиным яйцом,
несколькими маленькими помидорками, хрустящими салатными листьями и
сухариками. Бежевый терпкий соус и тертый сыр сверху не позволяют
мне ошибиться с названием блюда. Салат «цезарь» я ем с
удовольствием как в лицее, так и своей прошлой жизни. Аккуратно
разделяю помидорки на ровные четвертинки, собираю соус, салатный
листик, с кусочком курицы, так, чтобы попадали все ингредиенты и
отправляю полученную порцию в рот.