Удачно я тогда потренировался с Матвеем. Обезличенные сцены,
которые я вытаскиваю на поверхность своего разума, Императору
вполне заходят. Я-то прекрасно вижу, как он их цепляет. А для него
это вполне непроизвольным выглядит.
— К сожалению, я не самодержец. Первый среди равных — да!
Самовластный правитель — нет. Это одна из причин, по которой я бы
хотел чтобы ты принял моё предложение. В преддверии войны,
медленные решения могут нам стоить победы. Мне Матвей сообщил твоё
мнение по поводу Османской империи. Вот кроме неё, ещё и твоя
катастрофа. Для решения всего этого нужна концентрация власти в
одних руках.
Да, мы замечательно играем в «я знаю, что ты знаешь»,
получается. У Императора свои цели, у меня свои. Ему нужно
закончить с вольницей. Мне… А вот мне, по сути, ничего от него не
нужно. Я уже почти встал на путь постоянного экспоненциального
прогресса в пси. До следующего плато мне теперь очень прилично.
Но предложение принять придется. Посмотрим, на каких
условиях.
— Ваше Величество, эта проблема будет все же, общая, не только
моя. Я тут, скорее, выступаю в качестве вестника, принесшего плохие
вести, не более того. А приняв ваше предложение, как я уже говорил
Матвею, я нарисую огромную мишень у себя на спине. Согласитесь,
становиться объектом охоты, ради не своих целей, так себе идея.
— Максим, я тебя понимаю, но ты же примешь предложение все
равно, верно? Ты уже это озвучивал Ольге?
— Да, озвучивал, Ваше Величество, в защищенной от прослушивания
зоне, если мне не изменяет память.
— В пределах моего внимания тайн от меня не существует. Об этом
все знают, или догадываются, — небрежно машет рукой царь. — А парк
я чувствую. За тобой в нем, кстати, было интересно наблюдать. Как
пустое пятно, среди множества разумов. Ты знаешь, что тебя хотели
убить уже в парке?
— Догадывался, — киваю я. Впрямую лгать нельзя. Весь разговор —
это проверка, и я вижу только три уровня. Император же, наверняка,
использует больше смыслов. Опыт у него, действительно, должен быть
огромный.
— И предполагаемое покушение не связано с моим приемом.
— А вот это интересно, — неподдельно удивляюсь. — У меня вроде
бы нет, пока, — выделяю слово голосом, — врагов на таких уровнях,
представители которых присутствовали в парке.
— И мне интересно, честно говоря. Но попытка была связана с
Прозоровской, если что. Имей ввиду. Совсем не факт, что это
конечный адресат, правда, — усмехается царь. — У нас тут любят
косвенные способы влияния. Исполнителем должен был стать офицер.
Причем моей лейб-гвардии. Вот только он мог выполнять чью то волю,
даже не подозревая об этом. И я сейчас говорю не про менталистов
совсем. — Чуть мрачнеет Император. Видимо вопрос «диких»
менталистов довольно болезнен. — А что «пока»… — парирует мой почти
вопрос. — Так это в любом случае. Чем выше ты будешь подниматься,
тем больше оттопчешь разных ног, тем больше интересов заденешь. Так
что это неизбежно, особенно для тебя, как Странника.