Интересная выдержка, явно многолетняя.
И позлорадствовать бы, но от Самсоновского отношения к любовницам, пусть даже на всё готовым, тошнит больше, чем от еды. А ещё откровенно напрягает, лежащий в верхнем ящике моего стола, тест. Тот самый, который за сутки вряд ли разрядился настолько, чтобы распрощаться с многообещающим «Беременна 2—3 недели».
— Действительно, — как ни в чём не бывало, улыбается Надежда Игоревна. — Спасибо за напоминание, мне и правда, нужно ехать. Была рада познакомиться!
И радости этой хоть ложкой ешь — счастье так и светится в тёмных глазах как бы юриста.
— До встречи.
И это не мне — Самсонову.
Нет, правда, её так разбирает только потому, что она с ним спит?
И почему это так бесит меня?
Хотя со мной как раз понятно, с первой нашей встречи Кирилл Самсонов стал моим персональным раздражающим фактором. И не любить кобелей это нормально. Особенно таких — заматеревших, профессиональных, которые даже не думают скрываться.
Вот только жаль, что это не помешало мне с ним же и переспать.
— Ань, я у себя, за вещами потом приду.
— Как скажешь, — пожимает плечами она и возвращается к компьютеру.
***
— Прошу. — Вместо того чтобы просто пройти в мой кабинет, Самсонов выпендривается и тут — стоит и насмешливо на меня смотрит.
— Только после вас, Олеся Сергеевна.
Это зачатки джентльменства или лишний повод оценить вид сзади? С другой стороны, всё, что хотел, Самсонов уже оценил. И даже не сегодня.
— Присаживайтесь, Кирилл Александрович, и рассказывайте, что конкретно вас интересует — экспликация, визуализация или обойдёмся простой развёрткой?
Собственный кабинет и собственный стол придают уверенности — как минимум в том, что мой маленький секрет так и останется только моим секретом. Осталось придумать как бы так извернуться, чтобы полтора года стройки не проходили под неусыпным Самсоновским взглядом.
Увы, считать он умеет.
А я не так чтобы умею врать.
— Красивый кабинет. — Уже не спешит ни на какую встречу Кирилл Александрович.
Вместо этого он осматривается и останавливает взгляд на той самой награде, которая исключительно благодаря стонам шефа выставлена на всеобщее обозрение.
Ровно по центру стеллажа во всю стену, захочешь — не пропустишь.
— Мне тоже нравится.
Да, дизайнер из меня хороший.
Был.
— Зато не нравлюсь я, — констатирует Самсонов, облокачивается о спинку кресла и переводит всё внимание на меня. — Почему?