-Но ведь мы с османами не воевали тогда,- возразил
я дипломату.
-Не воевали, это, правда, но это не значит, что так
может продолжаться вечно. А тогда крымского хана сместили, если
конечно, это можно назвать смещением,- согласился со мной
Толстой.
-А зачем французам вообще понадобилось это
все?
-Что все?- не понял моего вопроса
Толстой.
-Ну, натравливать на нас османов...
-Хм, дело в том, что кроме их желания ввязать турок
в войну с Австрией, которая, кстати говоря, претендует на часть
владений Испании, которая почти десять лет назад лишилась своего
законного наследника. А, как известно король-Солнце пожелал сесть
на два трона сразу и посадил на испанский престол младшего сына
дофина герцога Анжуйского. Была и прямая выгода Франции от
Османской империи, ведь именно благодаря османам она могла вести
торговые дела с большим прибытком для себя. Привозят в турецкую
землю свои сукна и делают убавку прибыли англичанам и голландцам.
Кроме сукна французы ввозят изделия из серебра и злата, а так же
стали, сами же вывозят персидский шелк и продовольствие. Видимо
именно с этой целью Франция учредила в Османской империи большое
число консульств, больше чем любая другая европейская страна.
Сейчас на сколько мне известно консульства есть в Алеппо, Смирне,
Каире, Бейруте, Триполи, на Кипре и еще в десятке мест, имена
которых, признаюсь, забыл.
А что самое бесстыдное и порочащее со стороны
французских купцов есть, это то, что они порой торгуют под разными
знаменами на приклад под малтинским, ливорненским, мавританским, и
многими другими, да и честно сказать, ежели, где слышится про
воровство между торговыми людьми - значит там обитают
французы.
Они не стыдятся обманывать турок и с монетами,
привозят к ним сделанные у себя, тем самым рушат деньгу османскую,
снижают ее цену.
Тем самым грабят французы турецкие места без войны
и боя,- грустно заметил старый дипломат, прикладываясь к бокалу с
вином.
"А я то по простоте душевной думал, в будущем с
Людовиком "пообщаться", может, чего-нибудь интересное узнаю. А
теперь уже и боязно смотреть то на него, глядишь, и он сам меня
раскрутит, как Казанова восемнадцатилетнюю девственницу".
-Ответь мне еще на один вопрос. Вот ты все про
французов говоришь, но неужели англичане никоим образом не
обретаются в Порте?- спросил я посла.