— Да. Вот видишь, я точно не ошибся в тебе, Нора. Никто не причинит тебе здесь вреда, даю слово. Если я развяжу тебя, обещаешь не делать глупостей?
— Разве у меня есть выбор?
Он придвигается ко мне и расстёгивает ремни. Мои руки безвольно падают на кровать. Я их не чувствую.
— С утра тебя введут в курс дела, а пока отдыхай.
Он встаёт и направляется к выходу.
— Стой. Могу я увидеть отца?
— Сможешь, но не сейчас. Чуть позже. Ещё вопросы?
Я молчу. Он стоит ко мне спиной, ждёт. Затем пожимает плечами и берётся за ручку двери. Свет ослепляет меня.
— Подожди, — останавливаю я мужчину. — Твоё имя…
— Называй меня Босс.
— Нет. Мне нужно имя. Я хочу знать, как зовут того, кто убил моего брата.
Босс медленно поворачивается. Я щурюсь и жду, не отводя взгляда.
— Ты же ничего не видела, — произносит он ледяным тоном.
— Это для других. Мы с тобой знаем, что я видела.
— Ты смелая. Это хорошо.
Он издевается? Я всю жизнь была трусихой. Всю свою чертову жизнь. Я боялась ходить по тёмным улицам. Боялась заводить новые отношения. Боялась потерять отца и брата, которого в итоге потеряла. Я боялась уехать в город своей мечты. И — какая ирония — теперь я здесь. Правильно говорят: «Остерегайтесь своих желаний».
— Эдриан. Меня зовут Эдриан. В шкафу есть одежда. В ванной комнате всё необходимое. Еда на столе. И, Нора, — он усмехается. — Не делай глупостей, если не хочешь навлечь проблемы на свою задницу и оставить отца без дочери.
Убийца моего брата выходит и закрывает за собой дверь, оставляя меня наедине с темнотой. Даю глазам привыкнуть. Включаю ночник, снова щурюсь и осторожно встаю с кровати. Осматриваюсь.
Это действительно не номер отеля. Во всяком случае, таких номеров я не видела даже в фильмах. Дорогая мебель, ковры, огромная гардеробная, заполненная одеждой, своя ванная комната. Иду туда и подхожу к большому зеркалу. Я выгляжу очень жалко на фоне этого великолепия: грязные спутанные волосы, осунувшееся лицо, мятая одежда.
Раздеваюсь и встаю под струи тёплой воды. Яростно тру себя мочалкой, но мне уже не отмыться. В памяти снова и снова всплывает картина, как Майкл падает на пол в лужу собственной крови, и, наравне с изматывающей болью, во мне вскипает злость.
Мой брат придурок! Он сдох из-за своей тупости и жадности и меня за собой утянул. Этим людям нельзя верить. Я даже не знаю, жив ли ещё мой отец.