Я же в стремительном броске через все парты опоздал и спасти, и
поймать. Но зато виртуозно долбанулся бедром о край стола, в
результате запутался в ногах, попытался поймать равновесие, но
запнулся обо что-то на полу и влетел в бедную девушку со всего
размаха.
В последний момент успел каким-то образом сгруппироваться, и не
врезался головой в живот или в грудь перепуганной Ниночки. Зато…
кхм… рухнул прямо лицом в подол. И все бы ничего, но в этот момент
раздалось классическое покашливание, и хрипловатый голос парторга с
нескрываемым весельем полюбопытствовал:
- А что это вы тут делаете? Егор Александрович, после такого…
хм… общения у нас принято жениться.
- Ой… Валентина Ивановна! - смущенно пискнула Ниночка.- Да я… да
мы… да ну… - в голосе девчонке зазвенели отчаянные слезы.
Я рывком скатился с колен бедного комсорга, одним рывком
поднялся на ноги, протянул руку пунцовой Кудрявцевой. Нина, как я и
предполагал, практически плакала. Губы девушки дрожали, щеки и шея
пылали некрасивым багровым румянцем, на ресничках повисли слезинки.
Но к груди героическая комсорг прижимала мою лампу, целую и
невредимую.
- Нина, все хорошо, не переживайте, - подмигнул я. – Давайте
руку, я вам помогу.
- Я… - девушка практически всхлипнула. – Не разбилась! –
радостно-удивленно воскликнула Ниночка, и еще нижнее прижала
поделку к своей груди. М-да, я даже на секундочку позавидовал
светильнику.
- Так что, Егор Александрович? Честным пирком, да за свадебку? –
хмыкнула Валентина Ивановна, неслышно появляясь за моей спиной.
От неожиданности я вздрогнул и едва не развернулся, чтобы…
Короче, едва успел удержать рефлекс на поводке. Вот не люблю, когда
ко мне подкрадываются со спины.
- Никак нет, Валентина Ивановна, мы тут опыты проводим, - со
всей серьезностью глядя в глаза учительнице физики, заявил на
голубом глазу.
- Опыты? – седая бровь изумленно выгнулась.
- Изучаем скорость свободного паления двух тел одновременно, -
выдал я.
Дедешко дрогнули уголки губ, а затем мы с ней расхохотались, не
сдерживая эмоций. Я от пережитого нервяка, а вот по какой причине
смеялась парторг, не ведаю.
- Что? Егор… Александрович! Помогите, пожалуйста, - раздалось
снизу.
Мы едва не забыли про бедняжку Ниночку, которая по-прежнему
сидела на полу, крепко прижимая к груди лампу Ильича.