Как только мы подъезжаем к многолетней двенадцатиэтажке, на меня накатывает лёгкая ностальгия. Я провела здесь все свое детство и юность, и каждый уголок этого района мне знаком не понаслышке.
Открываю дверь жёлтой машины и выхожу на улицу, вдыхая аромат густо посаженных цветов. Подхватываю на руки уснувшую дочь и, расплатившись с таксистом, забираю свой чемодан. Глаза мгновенно взмывают вверх, разглядывая знакомые окна десятого этажа. Все же нужно было предупредить отца или Мирослава о том, что мы возвращаемся именно сегодня.
– Давайте, помогу вам занести его наверх, – тучный мужчина средних лет указывает на чемодан.
– Спасибо большое, – киваю я, мягко улыбаясь таксисту. – Вы меня очень выручите.
Здороваюсь с выходящей из подъезда соседкой, укоризненный взгляд которой обрушивается на меня, словно я совершила какое-то преступление. Это недобрый знак.
– Здравствуйте, Валентина Викторовна, – улыбаюсь я, задерживаясь на ступеньках. – Как поживаете?
– Здравствуй, Мариночка, – натянуто произносит соседка. Нет, точно не показалось. Вся доброжелательность этой женщины за два года куда-то испарилась. – Лучше, чем Миша.
– А что такое с папой? Мы с ним несколько дней назад разговаривали, – вхожу в открывшиеся двери кабины, не отводя ошеломленного взгляда от Валентины Викторовны.
– Скоро сама все узнаешь, – от тона ее голоса по телу пробегает холодок.
Таксист с грохотом ставит наш с Мией чемодан около металлической двери и возвращается к лифту. Достаю из кармана заранее подготовленный ключ и, провернув в замочной скважине, вхожу внутрь. Аромат мятного геля для душа смешивается с запахом аптечных лекарств, которые отец принимает на регулярной основе. Непроизвольно морщусь. Я, конечно, не надеялась услышать благоухание ароматизированных свечей, но и въевшийся аромат больницы почувствовать не ожидала.
– Папа, – негромко зову я, втаскивая чемодан внутрь и стараясь не разбудить Мию.
Плотно закрываю входную дверь свободной рукой и, не получив ответа от своего родителя, скидываю сандалии и на цыпочках прохожу в гостиную. Отец сидит в кресле перед телевизором и не шевелится. Страшная догадка проскальзывает в голове. Подхожу ближе и внимательно всматриваюсь в его лицо, спускаясь взглядом к грудной клетке, которая размеренно поднимается и опускается. Резко выдыхаю. Показалось. Папа просто крепко заснул.