- Ну… – Юрала скорчила ошалелую гримасу, в то время как ее подруга закрыла лицо руками и замотала головой.
- И как пользуйтесь? День через день, или по договоренности? - Жуткая улыбка становилась все шире.
- А в чем дело? У задачи же одно решение, и, если у нас одинаково, это не значит, что мы думаем так же. В таком случае, пол академии думает одинаково. – Иида сложила руки на груди и уставилась на преподавателя, но тот ухмыльнулся, затем наклонился над девушкой:
- Попробуешь мне это доказать, м? Выйди к доске. Покажи нам всем, сколько тут решений.
- Не попробую. – Она вздохнула и отвела глаза. Принять вызов по алгебре для нее приравнивалось к самоубийству.
- Итак. – Декан выпрямился и обратился ко всем студентам. – Некоторые задачи здесь действительно будут иметь только одно решение. Но пол академии в самом деле думает одинаково – не хватает практики. Мы будем пробовать разнообразные решения задач, более того, все из известных. Алгебра - это логика. А логика – интеллект. Так вот, не слишком одаренные интеллектуально будут получать дополнительные задания, дабы нагнать остальных. Думаю, ты справишься, Иида. Быть может, к зиме, станет чуточку легче.
- Как скажете. – С кислой миной ответила та, но профессор уже перешел к комментированию другой домашней работы. «Вот для чего ему дополнительный час с утра… сколько самолюбования» - носилось у нее в голове, но рта она, более, не открыла. Ния сочувственно смотрела на подругу и глубоко вздыхала, пока учитель алгебры в пух и прах разносил учащихся. Причем с такой жестокостью, словно остатки их гордости мешали ему ходить по аудитории.
Время тянулось медленно и печально, однако звонок быстро вывел окружающих из транса. Декан к тому времени закончил показательные унижения, и во всю объяснял новый материал, проводя маркером по доске рукой настолько ровно, что с линейкой нельзя было расчертить ровнее. Всего десять минут отдыха, и еще одна порция алгебры, хотя у студентов уже распухал мозг внутри головы. Давил на черепную коробку, заставлял чувствовать усталость и боль. Бывшие гости детских колоний не привыкли к такой нагрузке.
Профессор напомнил про камеры внутри кабинета и вышел, предоставив подопечных самим себе.
- Я, кажется, не чувствую содержимого головы… – Ния устало вздохнула, и накрылась учебником, словно домиком.