Свисток был для него тем же, чем для меня очки – ненужной, но важной приметой. Мистер Ллевеллин, преподаватель физкультуры, то бишь Игр.
Здоровенный малый с редеющими песочного цвета волосами и пронзительным взглядом голубых глаз. В качестве компенсации за недостаток волос на голове он отрастил пышные песочные усы, точно сержант Второй мировой. На всех нас он смотрел так, словно мы – тараканы в его пицце. Я хотел спрятаться за чьими-то спинами, но он меня тут же высмотрел и уставился так, словно я – его трофей.
– Ага! Вижу, у нас новенький! – заговорил он, тыча в меня толстым, как сосиска, пальцем. – Шаг вперед, юноша. Как тебя зовут?
Вот тебе и укрылся от радара.
Я сделал шаг вперед, зубы щелкали.
– Я – Линкольн Селкирк.
– Я – Линкольн Селкирк, сэр! – Тренер фыркнул, усы подпрыгнули. – Странное имечко.
– Меня назвали в честь Авраама Линкольна, шестнадцатого президента Соединенных Штатов.
Мистера Ллевеллина вовсе не интересовало, в честь кого я назван и кем был Авраам Линкольн. Слишком много информации для старины Ллевеллина. Скоро я пойму, что Ллевеллина, как и почти всех в Осни, по-настоящему интересовало одно: Игры. Если бы Линкольн был знаменитым игроком в футбол – нет, простите, в ножной мяч, – тогда у меня еще был бы какой-никакой шанс.
– Ладно, нам нет дела до твоего иноземного имени, – проворчал мистер Ллевеллин. – В школе ты Селкирк, и точка.
– Дасэр.
– Американец, стало быть, Селкирк?
Впервые в жизни мне задали такой вопрос, так что пришлось над ним подумать. Кто я? С семи лет я жил в Англии, но родился в Америке, это, я полагаю, перевешивает.
– Дасэр.
– Хмм… Значит, в настоящие Игры никогда не играл, пари держу.
Эта фраза сказала мне все, что требовалось знать о мистере Ллевеллине: он был фанатиком Игр, спортофашистом. Если бы его пригласили на «Диски необитаемого острова», он бы выбрал «Огненные колесницы»[6], «Вперед, к победе» и «Глаз тигра»[7]. И книгу бы взял не настоящую, а типа «1001 факт о спорте» или тому подобное, для чтения на унитазе. А предметом роскоши стал бы для него неразлучный и никчемный маленький свисток.
– В таком случае, Селкирк, мы должны тебе показать, как мы это делаем в Оксфорде. Что скажете? – У него был такой аристократический акцент, как у пилота Второй мировой, под которого он косил. – Верно? – спросил он весь класс. – Покажем американскому кузену, как это делается в Осни?