Он не собирался врать. Но и всей правды рассказывать не собирался. Что это Мия восхищалась авионами и собиралась стать авионерой. А он, чтобы быть рядом с ней, заставил себя заниматься авиомеханистикой… и полюбил ее.
Только вот Мии больше рядом не было…
– Мечтал летать, да? – сочувственно спросила Санна.
Ансель едва заметно вздрогнул. Это Мия мечтала летать. А он – нет. Глупо мечтать о том, что в принципе невозможно; каждый мальчик Арамантиды знал, что мужчины не могут стать авионерами: аэролиты, летные камни, поднимавшие в воздух авионы, не признавали мужчин. Только женщин.
Впрочем, и их далеко не всех.
– Нет, – покачал головой Ансель. – А ты?
– А я мечтала, – вздохнула Санна. В ее голосе звучала горечь, правда, уже выцветшая от времени, отболевшая, которую ощущаешь, словно старую затянувшуюся рану. – Но на Церемонии камней мне не повезло. А после этого два пути: или искать совсем другую профессию, или – в механикеры. Я выбрала второе. Если уж не летать на авионах, так хотя бы работать с ними на земле.
– Вот и я примерно так рассуждал, – сказал Ансель, немного расслабляясь; Санна, кажется, вовсе не собиралась говорить, что ему тут не место. – За исключением того, что у меня не было даже и шанса стать авионером.
– Тех, кто считает авиомеханистику своим призванием, среди нас совсем немного, – заметила Санна. – Мадам рей Брик как раз одна из таких. Говорят, она даже не проходила Церемонию камней. Зато механикера она – каких поискать. Одна из лучших в Империи! Но в основном механикеры – это несостоявшиеся авионеры. Неудачницы – и в своих, и в чужих глазах.
– Ты считаешь себя неудачницей? – поразился Ансель. Ему и авиомеханистика долгое время казалась недостижимой мечтой, а для кого-то, оказывается, это равносильно поражению!
– Уже нет, – подумав, ответила Санна. – Но поначалу мне было очень обидно. И – да, я считала себя неудачницей. Обреченная жить совсем рядом с мечтой, но не в мечте, понимаешь? Но с моей Церемонии камней прошло два года, и я научилась любить свое новое дело.
«Два года», – отметил про себя Ансель. Значит, Санна, как минимум, на два года его старше! А он, глядя на ее почти кукольное лицо и ясный взгляд, принял юную даму за свою ровесницу.
– Кстати, открою тебе тайну: тебе здесь не рады вовсе не потому, что тут работают одни снобы, которые считают, что место джентльмена – дома на кухне, – сказала Санна. Легкомысленные светлые кудряшки и легкий тон удивительно не вязались с теми серьезными словами, которые она говорила. – То есть, может, кто-то в это и верит, но их озлобленность не от того. Просто многие механикеры по-прежнему считают себя неудачницами и завидуют авионерам. И это не лучшим образом отражается на их характере. Они и друг друга сожрать готовы; им все равно, на ком срывать накопившуюся злость. А ты для них, сам понимаешь, особенно удачный объект.