– Нет, – сказала она. – Но разве к вам приходят лишь ангелы?
– Нет, – улыбнулся он светло и сладко, будто заранее радуясь приходу новых чудесных гостей и смакуя память о старых.
– Я обещаю вам, слышите, обещаю, – сказала она, – ваша Ася будет жива. Идемте к ней!
– Подождите! Вы слышите это? – спросил Котарбинский.
– Нет.
– Прошу, помолчите!..
Не отпуская Машиных рук, Котарбинский повернулся, посмотрел через правое плечо.
– Ася? – его возглас был необъяснимо радостным. – Асенька!
Последовав взглядом за ним, Ковалева не увидела там ничего, никого, но он продолжал глядеть, приоткрыв рот, то кивая, то неуверенно улыбаясь.
Сухими горячими губами художник поцеловал Машину ладонь, встал и отошел в дальний угол, поднял руку, нежно касаясь чего-то или кого-то невидимого. Его лицо расцвело, губы растянулись в блаженно-счастливой улыбке.
– Я благодарю вас, благодарю за участие, – энергично вымолвил он, – но я ошибался… Я не видел. Боль сделала мое сердце слепым. Я не замечал… Она ведь здесь. Моя Асенька здесь, в этой комнате! Она пришла ко мне! Она говорит: теперь ни мой глупый брак, ни разница в возрасте, ни ее болезнь не помешают нам вечно быть вместе. Говорит, что ее смерть была неизбежна, так ей сказал доктор. Она старалась прожить подольше лишь ради меня. Но теперь, когда она знает, что может остаться со мной навсегда, она не желает возвращаться обратно. Возможно, вам покажется странной идея жить с призраком…
– Возможно, кому-то, – усмехнулась Маша, – но точно не мне.
Она вновь посмотрела туда, где еще недавно стоял Мир Красавицкий, и, помедлив, переместила взгляд на кажущийся совершенно пустым угол, улыбнулась в туманную пустоту, в неизвестность – туда, где стояла незримая восемнадцатилетняя девушка. Маша не могла видеть ее, но знала, как часто теперь ее лицо будет появляться на новых сепиях Вильгельма Котарбинского. Знала, что вскоре в ином ХХІ веке снова найдут невиданные раньше картины… И странный, невозможный, казалось бы, хеппи-энд их истории помог ей решиться:
– Простите, у меня есть одна просьба. Вы ведь знаете Михаила Александровича Врубеля? Мне известно: его давно нет в Киеве. Но если вы все же встретитесь с ним, передайте ему, пожалуйста, что у него есть сын…
Светлое лицо Котарбинского потемнело, угасло. Он с видимой жалостью посмотрел на нее.